Тихонько приоткрыла дверь, робко заглядывая вглубь кладовой. Никого.

Содержимое чужих полок с продуктами меня интересовало меньше всего, но я не могла не отметить, что их все невозможно было съесть и за год.

У второй двери задержалась чуть дольше, не дыша, прислушиваясь к звукам снаружи. Полная тишина. И только убедившись, что кухня пуста – вышла.

Вчера я только мельком смогла оценить её обстановку, сейчас же окончательно убедилась – это верх мечтаний! Огромная, метров сорок, функциональная, со всевозможными бытовыми приборами, а главное, с варочной поверхностью со встроенным чугунным грилем на центральном острове, оснащению которой позавидовал бы самый именитый столичный шеф-повар.

Почти идеальная картинка. Почти. Потому, что ещё вчера натёртый до блеска мраморный пол теперь был в песке, засохших каплях и водяных разводах, а столешницы, высокие табуретки и открытые дизайнерские полки – завалены мусором, пустыми бутылками, грязными тарелками, чашками с кофейной гущей и немытыми стаканами.

Неплохо было бы прибраться. Если доказать, что я могу быть полезной, хозяин может разрешить мне остаться подольше.

А ещё здесь имелись окна. Большие. Нет, просто огромные – в пол; с видом на открытый бассейн. Необычный. Потому что изнутри он был отделан не привычно бирюзовой, а тёмно-синей плиткой цвета индиго, которая подчёркивала его сумрачную глубину и низкую температуру воды, если бы не пар, который вязким туманом поднимался с её поверхности.

Ежели мне бы не так сильно не хотелось в туалет, я бы обязательно подольше задержалась здесь, полюбоваться видом, но физиология заставила пойти дальше.

В доме было тихо.

Я беззвучно повернула ручку первой попавшейся на моём пути двери. Вероятность случайности никто не отменял, и, если рядом имелся бассейн, то должна же быть и душевая для тех, кто весь день провел в воде и хочет просто обмыться?

Открыла и… вздох триумфа сорвался с моих губ!

Чудесная ванная комната: у одной стены – белоснежный унитаз, у противоположной – открытая душевая из плитки без поддона; рядом полка с шампунем, кондиционером, мылом и разноразмерными чистыми полотенцами.

Встав под горячие струи воды, я с удовольствием ощутила такое долгожданное тепло; мочалкой содрала с себя толстый слой усталости и едкую пыль нервного напряжения.

Вымывшись и одевшись я закрыла за собой дверь и вернулась на кухню. Не удержавшись, встала у окна и стала смотреть на бассейн: он выглядел чертовски привлекательно; а ещё красивая утренняя панорама ухоженных кустарных деревьев с видом на холмы дымного горного хребта, покрытого белым туманом под пепельным небом – лучше этого в своей жизни я ничего не видела.

Мы с мамой часто говорили о том, что как-нибудь поедем полюбоваться видами облачной Англии. Пусть мы жили в часе езды, но никогда не приезжали. В Шотландии издавна установилось господство пресвитерианской церкви, которая была настроена враждебно по отношению к англиканству и богатой Англии, а многие бедные шотландцы до сих пор были враждебно настроены к правлению Лондона.

Мама когда-то была здесь, тут и познакомилась с отцом, и эти её воспоминания я слушала всю мою жизнь. Иногда мы садились за кухонный стол и, прихлёбывая горячий травяной чай, строили грандиозные планы, как обязательно поедем сюда в поисках шикарного вида и отличного заработка. Наши планы так и остались планами. Сначала мы не могли себе позволить такое хлопотное спонтанное путешествие, а потом мама заболела. Но мы всё равно продолжали строить планы – эти почти недосягаемые мечты помогали ей жить.

Теперь я здесь. Одна. Стою и смотрю на грузные облака Туманного Альбиона, которые мы грезили видеть вдвоём.

– Этот вид никогда не надоест.

Знакомый голос с ленивыми нотками превосходства заставил мня вздрогнуть и резко обернуться.

Хантер. Он стоял в кухонном проёме, прислонившись к косяку. В одних лишь пижамных штанах, которые низко сидели на его бедрах. С абсолютно голым торсом!