— Да вот... Поездом?
— Можно и так. Что ж он не встречает? Хотя понимаю... Хотел бы знать, смогу ли сам встречать свою жену, когда она будет вот так ко мне лететь. Вы, значит, туда впервые.
— Почему?
— Да потому, что в погонах не разбираетесь, не знаете, кто где стоит. Как жены в базах у нас говорят? «Мы служим», «мы капитана получили», «нам корабль дали», а не «муж», «мужу». Так-то. Я, конечно, маленько в сторону, но из аэропорта до же-дэ-вокзала подвезу.
— Да у нас вещей-то всего ничего. Спасибо, не стоит.
— Вы вот что... Вас как зовут? Так вот, Таня, вы привыкайте к новым принципам человеческого общения. Ясно? Нет? У нас в городках и ВМБ — ну, базах — живут по простому и единственно верному принципу: «Мебель при переездах носим вместе, праздники встречаем за одним столом, жен провожаем и встречаем сообща». Иначе нельзя. Мирок у нас тесный, школа обычно одна, магазинов парочка-другая, и все про всех всё знают. Так что я, хоть и не знаю, к счастью, вашего избранника...
— Почему — «к счастью»?
— Потому что, глядя на вас, я б его невзлюбил сразу как соперника и принялся бы напропалую за вами ухаживать.
— Напропалую?
— Конечно — потому что это безнадежно! Грех видеть такую женщину и не ухаживать за ней... Так вот, хотя и не знаю вашего счастливчика, помочь вам обязан. Потому что нет гарантий, что через годик-другой он не будет лететь вот так же рядом с моей невестой.
— Спасибо... А есть?
— Невеста? Где там, к черту! Только вот увидишь такую Таню, только грудь расправишь — эх, раззудись, плечо, размахнись, рука, и все такое, — глянь, а она или ребенка уже ждет, или замуж собралась. — Словоохотливый, дружелюбный моряк грустно улыбнулся. — Но хочу вас, Таня, поздравить. Думаю, парень, к которому летите, правильный. Во всяком случае, видел, кто вас провожал... Да не печальтесь! Я к тому, что рад за вас. Знаете, рад как мужчина — за всех нас, мужчин. Свинство то, что я видел, и вдвойне свинство обделить настоящего мужика вашей красотой и вашими глазами. Я говорю серьезно, поверьте, хоть вроде и смеюсь — просто на душе хорошо, когда видишь настоящий праздник.
— Спасибо. Я верю, только вот насчет красоты...
— А кокетничать-то не надо.
— Да я не о том. Я знаю, что хороша собой, только разве в одном этом суть? Я же не кукла — что́ красота...
Он изучающе помолчал, а потом, откинувшись назад, удовлетворенно сказал:
— Все точно.
— Что — всё?
— То, что глаза — зеркало. Любая помада соврет. А глаза не напомадишь. Да, он и вправду везунчик.
Таня тихонько засмеялась и тоже откинулась на спинку сиденья. Кто бы мог поверить всего два месяца назад в Симферопольском аэропорту, что все случится так быстро? Но... Но разве быстро? Сколько лет...