Рощин никогда не ошибался. Покуда был жив...

А группа, уже не сохраняя строй, уходит к югу. Уходит к дому.

«Яки» прикрытия, выполнив свою задачу, давно уже отвалили в сторону.

Еще уменьшить скорость. Вот так — в экономичном режиме. И пожалуйста, спокойно. И не надо смотреть, как друзья уходят вперед, растворяются в багровом закатном небе. Все равно никто тебе помочь не сможет.

Рядом пристраиваются два «лага» — это Мул и Коломиец. «Привет, ребята! Хм, надо же, вроде как помешали — так я настроился...»

Видны их улыбающиеся физиономии: держись, старина! «Держусь... Они ведь не знают, в чем тут у меня дело, но суть они поняли правильно: в чем бы оно ни было, но дело это — плохо. Нет, ребята, спасибо, но падать буду я один. Это вы зря затеваете — падать буду я один».

Он показал рукой: «Вперед!» Сашка Мул замотал головой и убежденно сказал:

— Не дури!

Он опять взмахнул: «Вперед!»

Коломиец нахально засмеялся. Погрозил ему кулаком.

«Но ведь глупо, ребята! Глупо же гробиться втроем! Все равно я не дотяну. Только вот одно...» Зажал коленями ручку и, вскинув руки, показал, будто укачивает младенца. И потыкал пальцем в Мула.

— Чего? — сказал Мул удивленно. — А-а, понял. Ну и дурак!

Мул качнул машину и подошел еще ближе, прижался вплотную, крыло в крыло, так, что стали видны застежки его шлемофона. Он изо всех сил улыбался. Его, беднягу, прямо перекосило в жизнерадостной улыбке. Мул радостно скалился и что-то показывал, жестикулируя правой рукой. Толя покачал головой. Потыкал пальцем в крыло (там бензобаки), потом в мотор, потом задрал руку и показал часы. А потом ткнул пальцем в себя и показал вниз, за борт, туда, куда ушел Рощин.

— Бензин? — помолчав, спросил Мул.

Толик закивал.

— Ну да... — сказал Мул. — И мотор?

Толик отчаянно закивал.

— Значит?..

Он опять махнул рукой: «Вперед!»

— Ладно, — жестко сказал Мул. — Ты, конечно, прав...