––А тебе, Кузьмич, главным оружейным мастером надлежит быть при моей воинской школе и поместье. И доводка, и изготовление арбалетов–это маленькая толика тех задач, которые вскоре стоять перед тобой и твоими подмастерьями будут! А чтобы не скучал пока, коли задачку по реечно-редукторному механизму решил…Подумай вот, как прицел арбалету лучше сделать, а то тут только одно название о него. Да как всё мене тяжёлым и удобным сделать, эргономикой это называется. И отдача у этого приклада огромная! Как-то смягчить её надо мастер, да и сам приклад сделать удобным под плечо, как бы чтоб ложе было, –и вновь улыбнулся озадаченному Кузьме.

––Да и спать, наверное, пора, вон в фонаре скоро заряд закончится, сейчас от зимнего солнышка совсем не надолго его хватает.

–Ох и чудо расчудесное ж такой фонарь, Андрей Иванович! От него и глаза-то не болят, и все мелкие детали уж как видно то, умеют же ведь делать китаянцы.

–Ага, и Васька не спрячется никуда. Везде его найти можно, –засмеялся маленький пострелёнок.

Фонарь выключили. Оставили только горящим небольшой жировой светильник, и все разлеглись там, кому где нравилось.

Дед с детишками спал на тёплой печке, а Андрей как обычно на сундуке с сенным матрасом. И после традиционной истории на ночь, на этот раз про туманную и холодную Англию и её же вечную войну с Франками, все уже начали сопеть да прихрапывать.

И вдруг, из стылой ночи улицы проник в избу протяжный и тоскливый волчий вой вожака, а затем его подхватил жуткий хор и всей волчьей стаи. За ним взахлёб заслышался заливистый лай сарайного скотьего сторожа–верного пса Волчка.

–Говорил же, не уймутся теперь! –Андрей вскочил и начал быстро одеваться.

––Если не угомонить, доберутся до скотины да нас обложат, так что далеко с усадьбы даже не выйдешь и в нужник то сходить побоишься днём.

– Надо бить!

–Так, Кузьмич! Твоя задача осветить двор будет. На улицу ни ногой! Чтобы даже не вздумал лезть! Я сам от верхнего распашного окна сеней из лука буду бить. Для того мне и нужна подсветка двора, вся, что ты мне дать сможешь. А давать её будешь фонарём из наружных сенных дверей, заряда в нём на пять минут точно хватит. Да ещё кинешь дежурный факел в щель сеней, так, чтоб как можно дальше только.

–Повторяю! На двор не лезть–это приказ! Смотреть только в щель. Волк–зверь сильный, чуть зевнёшь, без глотки останешься, а у нас тут дети! Деткам всем сидеть на печи безвылазно, Лада за старшую! Всё! Все по местам! –и Андрей с луком, колчаном и своим любимым коротким мечом на поясе выскочил в сени.

Чуть замешкавшись, через несколько минут с фонарём, разгорающимся факелом и самострелом за плечами за ним вылетел и Кузьма.

Стая волков, почувствовавшая себя хозяевами всей округи, и чуть было не затравившая часа три назад одинокого лыжника, бесновалась на дворе усадьбы. Три дня уже не было в их желудках никакой пищи, кроме пары сожранных до пуха жалких зайцев.

А тут из хлева шли такие одуряющие, аппетитные запахи скотины, которая к тому же, почувствовав близость страшной опасности, ревела, мычала и блеяла в жалкой панике изнутри.

Три самых матёрых огромных волка по сугробу и пристройке смогли забраться на самую крышу сарая, и теперь яростно драли её клыками да лапами.

Дранка пока сопротивлялась. Но летевшие во все стороны полосы показывали, что сопротивляться ей уже осталось недолго. Остальная стая с бешенным воем кружила по двору. Мя-яса!

Первый матёрый с воем скатился с крыши на пристройку и, хватая в остервенении стрелу в своём боку, всё тщетно пытался её перегрызть окровавленными клыками.

Ещё щелчок, ещё!

Крыша очищена полностью, но ничего не понимающая стая, почувствовав запах крови, только сильнее и яростнее взвыла во дворе.