–Тятя, конечно, учил лекарской науке, медицине, как он говорил… Да ещё и сумку аптекарскую со всеми лекарствами и инструментом в дорогу дал. Но вот смогу ли всё ладно сделать? Не знаю… А шить человека так я вообще ни разу не пробовал. Так, за всё время только что ухо у Волчка зашил, когда он с лисой подрался, да у барана ногу после того, как его козёл Мишка рогом просёк. Всё остальное тятя рассказывал и показывал уже на бересте да холсте рисунками. Да ещё на лягушках и мышах резать учил и показывал всё, что у них есть в брюшине…
–Ну и как, получалось? – ласково спросил артельный?
–Да вроде зажило у скотины-то, срослось, –ответил скромно мальчишка.
–Ну, вот и у этих заживёт, не скотина чай. Ты только постарайся, внучок, а мы тебе и поможем. А туда, к дальнему костру, пока не подходи. Мы сами недолго там будем, тебе же в помощь тут Первак остаётся.
–Он, чтобы братца вылечить, наизнанку сам вылезет, так что приказывай ему смело! И пошёл туда, где Гудым в отдалении уже развёл костёр, и где лежал, подвывая, связанный пленник.
–Первак! Мне нужен полный котёл горячей воды, чистая холстина, вся, что только есть в наших и чужих сумах. Затем расстели большую накидку у костра, и наготовь побольше дров. Раненых нужно обогревать получше. И чтобы всё это было быстро!
–Когда же всё будет готово, подзовёшь Ослопю. Будете вместе держать раненых, пока я их буду резать и ниткой шить! Всё ли ясно сказал?
–Да, Митрий Андреевич, я побегу всё делать! –широкий и огромный близнец смотрел заискивающе и с надеждой на Митю.
–Ты только брата спаси, не смогу я без него… –и убежал выполнять указания.
От дальнего костра раздавались резкие крики, переходящие порой в истошный вой. Но вот затихли и они. Костерок там погас, и вернулись к стоянке Лука с Гудымом. Лука всё оглядел, молча и негромко обратился ко всем, кто уже собрался у большого костра.
–Значится, теперь всё ясно стало, рассказал их последний, прежде чем упокоиться. Ждали душегубцы только артель лодейных да гончаров. На нашу у них уже расчёта никакого не было. И, видется мне, что всё это от того, что мы на постоялый двор уже затемно зашли. Какой-то вестник с постоялого ли двора, или из другой какой избы, донёс о том, что в пути будет пятеро. Кто был тот самый вестник–пытуемый не знал и самого его он в глаза не видел. А вот о том, что они очень удивились, когда увидели столько людей, да ещё с копьями и боевитых, это сказал твёрдо. От того-то они и замешкались да допустили оплошность, потеряв время и не успев зайти нашей артели за спину.
Ворон, названный так за свой длинный нос, их предводитель, был когда-то сам ушкуйником, да выгнан был за что-то из ватаги своей. Однако опыт боя имел большой и вот тут из простого люда свою ватагу то и сколотил.
Так вот, Ворон-то сам не хотел, уж было на нас нападать. Видать, почувствовал свою смертушку, да Рыжий, сучоныш, без команды свою первую стрелу в головного метнул, ну тут уже и понеслось…
Теперь всё было понятно. И осталось заняться ранеными, так как всё, что требовалось, уже было готово.
Сначала была обработана рана у Вторака. Частью, лоскут кожи на боку был срезан остро заточенным ножом, а частью зашит. Затем прошла обработка чудно пахнущей водой со странным названием «декалон», что дал в прозрачной и плоской фляжке из стекла тятя. Потом перевязка чистыми холстами, затем опять обработка, смазка ножей, ниток, иголок, рук, да всё вот этим самым разящим «декалоном».
И крепко держащие во время болезного лечения сильные руки Первака и Ослопи, перенесли первого раненого поближе к костру, а потом по указанию Митяя и укрыли его посильнее.
Затем был лодейный старшина Ивор. Тут уже было посложнее, чем с близнецом. Но самое главное–артерия рассечена не была и кость не задета. После тщательной обработки и зашивки, лодейного, тоже отнесли к Втораку и так же, как и того, укутали.
Дольше всех пришлось повозиться с гончаром Осипом. Опыта таких работ у Мити не было, и действовали они уже вдвоём с Гудымом. Благо было то, что тот крови не боялся, а с тонким инструментом, благодаря уже своему столярному опыту, справлялся совершенно уверенно. Вот дело у них и пошло.
Перво-наперво после того, как удалили одежду и обработали рану, стрелу срезали в районе наконечника. А уж после её и вынули из самой раны. То, что рана была сквозная, оказалось, что даже и лучше.
Дальше, несмотря на истошные крики и попытки вырваться из крепких рук помощников, прочищали уже сам канал раны. Это чтобы никакая грязь не вызвала потом огневицы. Вот для этого Митя сильно её подсёк с обеих сторон и выпустил много крови. Ну а уж потом и промыл её и всё обработал. Лёгкая обработка ран у остальных, да перевязка много уже времени не заняли.