– А за рудой ты летать будешь? – пробурчал Корн. –Этот чел норму начал выполнять в отличие от других.
– Ну тогда ладно, – безопасник зашагал к шлюзу. – Допросим, посмотрим, во что он вляпался, может еще вернем его тебе. Хотя... я бы на это не рассчитывал…
Глава 7
Я шел и размышлял, как умудрился вляпаться во все это. Нет, я конечно, понимал, что ни в чем не виноват, только толку от всего этого? Однажды, когда валялся в очередной раз больнице с переломом ноги, я встретил одного интересного человек, он лежал в соседней палате. Мы с ним часто выходили покурить в туалет, у него была какая-то неизлечимая болезнь, и шансов на выживание не было никаких. Это был самый умный человек, который мне встретился за всю жизнь. Я пытался давить на жалость, рассказывал про свою хрустальную болезнь, вроде как не виноват, это так построила жизнь и судьба. На что он грустно усмехнувшись, ответил:
— Это же твоя жизнь, и ты ее сам живешь. Может быть в ней что-то неправильно, может быть плохие тетки и дядьки делают все, чтобы она не удалась, а может и сама судьба тебе гадит. Все может быть. Но только это твоя жизнь и другой не будет. Ты уж сам решай, как ее прожить, в слезах
и обидах на весь мир или с ехидной улыбкой человека, который видел смерть, и кое-что о ней знает?
Он умер ночью. Меня растолкала медсестра и попросила унести покойника в морг, я согласился, она была милой девушкой, и мне нравилась. И вот я и еще один парень, из легких, переложили труп на каталку и повезли в морг. И только там, когда мы перекинули покойника на стол для вскрытия, медсестра сняла простыню, и я увидел лицо моего товарища по перекурам. Оно было спокойным, и он улыбался такой спокойной улыбкой, что мне вдруг стало на душе легко. Да мы все когда-то умрем, но это наша жизнь, мы ее живем, и за нее отвечаем перед собой. Изменяются декорации – города, поселки, планеты, меняются актеры — люди, ампы или пауки, которые находятся вокруг нас. Какая разница? Это наша жизнь! Можно ее прожить с улыбкой, а можно в слезах и обиде на весь мир. Как сказал однажды Вильям Шекспир –весь мир театр, а все люди актеры.
Я не мог знать, что пролежу в том яйце больше недели, я в нем вообще не чувствовал времени, но раз вляпался в эту историю с паками, значит, надо думать, как из нее выпутываться. Вряд ли она закончится просто и легко, ампы не дураки, а безопасники тем более. Они из меня эту правду вытрясут, выходит, надо придумать, что буду врать. Сбежать явно не получится: один дроид катился сзади, другой побольше вышивал сбоку, контролируя каждое мое движение, а два ампа -безопасника шли от меня метрах в пяти впереди, не обращая на меня никакого внимания, разговаривая о чем-то между собой.
Я думал. Можно, конечно, как-то обмануть дроидов, это все-таки железки, и они запрограммированы на определенные действия. Если поразмыслить, то можно что-то устроить, хоть это и рискованно. Но вопрос не в том, чтобы сбежать, главная проблема в том, что будет потом? Я могу убежать, а дальше что? Что я буду есть и пить? Где жить? С кем общаться? Да и долго ли я смогу прятаться? Это все-таки космическая станция, а не планета, ее территория ограничена, двадцать этажей вниз, может чуть больше, если считать технические, и все. Все коридоры контролируются дроидами и видеокамерами, даже если очень сильно захочешь, то не спрячешься. Да и смысл жить где-то в подполе, набитом проводами и разными устройствами и питаться ворованными питательными кубиками? Я же не крыса, мне общение нужно.
Мы дошли до лифта, в таком я еще не перемещался, он был размером с хороший большой танцевальный зал, мое яйцо точно бы в него вошло, вероятнее всего грузовая платформа, ампы зашли, я за ними подталкиваемый дроидом, и мы все вместе ухнули куда-то вниз. У меня желудок подступил к горлу, но тут лифт остановился, и мы стали выходить. Здесь, внизу станции были другие коридоры, они стали гораздо шире, и уже не имели кубическую форму, скорее оказались вытянуты в ширину. Потолок над головой метрах в трех, правда, цвет остался прежний –серый, но это понятно, цвет спокойный, немаркий, как раз для тех, кто не живет на планетах, а родился в пустоте космоса. Хоть некоторые говорят, что космос не пустой, он наполнен разными энергиями, и если их перевести в оптический диапазон, доступный человеку, раскрасить по длине волны, то получается феноменальное зрелище. Ампы говорят, что так видят мир Ивры.
В этом длинном коридоре было немало дверей, мы прошли метров сто от лифта и остановились, один из ампов открыл дверь карточкой доступа, и мы вошли в большое квадратное помещение с невысоким потолком. В нем почти не было мебели, зато стояла стойка с непонятной для меня аппаратурой, два больших кресла и один жесткий стул –естественно на него меня и посадили. Сидеть было неудобно, стул был явно предназначен для ампов, один из безопасников что-то тронул на спинке, и он поднялся, став более удобным, но было все равно некомфортно.
Ампы сели в кресла, дроиды расположились в трех метрах от меня, наставив на меня свое оружие. Страшно, аж жуть! Правда. Я же понимал, что после этого допроса вряд ли я буду кому-либо интересен. Узнают про пауков, а меня спишут, как и мое яйцо, в расход в графу —естественная убыль.
— Итак, — сказал самый высокий из безопасников, одновременно по команде второго ампа выдвинулся вперед дроид, и обхватил мои руки, тем самым обездвижив меня, затем из него выдвинулся металлический штырь шокера и уперся мне в спину. — Мы бы хотели получить ответы на свои вопросы. Если будешь отвечать правдиво и правильно, то возможно останешься жить, если нет, мы допросим тебя, но уже с помощью мозголома. —Он кивнул на аппаратуру. — После него ты расскажешь все, даже то, что не знаешь и не помнишь, но жить уже не будешь. Ты меня понял, человек?
– Да, – я понурил голову. –Я должен вам отвечать правдиво, тогда вы не будете меня бить током.
– Нет, — заржал второй амп, держащий в руках планшет. — Током мы тебя все равно будем бить, чтобы тебя простимулировать к правильным ответам. Ты же не хочешь нас лишить удовольствия? Нет? Ну я так и думал. Нам так нравится, когда вы, челы, извиваетесь от боли, это приносит нам столько радости и счастья, что мы будем бить тебя током долго, до бесконечности, пока из твоего нутра не полезет правда вместе с дерьмом. Тебе ясно, чел?
– Да, господа безопасники, -я тяжело вздохнул. – Простите меня, но что я должен сделать, чтобы вы не делали мне больно?
– Просто отвечай правильно на вопросы, – сказал высокий амп. – Итак, начнем, пожалуй. Предупреждаю, что с этого момента ведется запись происходящего в этом месте, фиксируется состояние подозреваемого и его ответы. Я, глава безопасности космической станции Бриго -23, находящуюся в созвездии Крон, начинаю процедуру допроса человека с планеты Земля по имени Максим. Итак…
– А в чем я подозреваюсь? –спросил я. –Вы можете мне сказать?
– Конечно, – пожал плечами второй амп. –Измена сообществу, которое тебя приютило, доставка на станцию запрещенной аппаратуры, подготовка к уничтожению станции, которая, как ты понимаешь, является нашим домом. Пока это все, дальше по мере допроса пункты обвинения будут дополняться…
– И как я понимаю, за все эти преступления предусмотрена только одна мера наказания –смерть? – мрачно произнес я. – То есть говори, не