Мудрый Сталин был вдохновителем нефтяного дела СССР; теперь он стал вдохновителем нашей золотой промышленности.

Тов. Сталин сказал прежде всего о том огромном значении, какое золото имело для укрепления экономики США. Так как я в этом вопросе был совершенным профаном, то он с обычною научною обстоятельностью прочитал мне целую лекцию о Калифорнии и о том, как после открытия там золота туда хлынула добрая сотня тысяч работников, среди которых было немало авантюристов, и как в течение десяти лет там добыто было огромное количество золота, которое дало решающий перевес в войне Северных Штатов против Юга.

Передаю так, как я запомнил его глубокие мысли о США.

Открытие золота в Калифорнии имело значение не только для усиления валютной мощи США. Оно дало толчок развитию сельского хозяйства северной Калифорнии, а также развитию промышленности всего запада США.

Ликвидируя мою неграмотность в этом вопросе, тов. Сталин, кроме прочего, много приводил примеров и из литературы, особенно подробно он останавливался на Брет-Гарте, которого, очевидно, знал основательно и сравнивал с Маминым-Сибиряком. Не вдаваясь в технические детали, он говорил, что новые районы США поднимались с самого начала именно с золота, затем уже вслед за золотом шло развитие других отраслей промышленности — цинковой, свинцовой, медной и вообще металлической. На ряду с этим оживает район, потому что нужно доставать хлеб и другие продовольственные продукты, одежду, промтовары... Все это возникает с самого начала вокруг золотодобычи, а затем уже начинает развиваться всякая другая промышленность. Тот же процесс, который представляет история Калифорнии в этом отношении, и те же этапы развития должны пройти и наши далекие окраины, которые мы начинаем осваивать, приступая сначала к добыче золота; затем уже переходим к добыче и обработке полиметаллических руд, с которыми золото связано непосредственно, или, как принято говорить, ассоциировано; переходим параллельно с этим к добыче угля, нефти, железа, к укреплению сельского хозяйства и к развитию других отраслей народнохозяйственной жизни.

Рассказывая про Калифорнию, тов. Сталин обратил мое внимание на то, что с самого начала россыпи северной Калифорнии разрабатывались старательским трудом, как это подробно описал Брет-Гарт. Старательский труд должен сыграть большую роль и у нас. Затем туда стал проникать капитал не только мелкий, в форме объединенных артелей старателей, но и крупный, в большинстве случаев банковский, создавший крупные предприятия капиталистического типа, акционерные общества, рудники и т. д. и вытеснявший старателей. Все это довольно метко отражено у Брет-Гарта. Брет-Гарт мало имел представления об исторической функции капитала, но показал ясно, как вокруг золотодобычи, золотой промышленности, вырастали мастерские, фабрики, заводы, прокладывались дороги, создавался транспорт, предприятия, конторы, банки, застраивались целые города. Так, за 10—15 лет Сан-Франциско из маленькой бухточки, в которой до того много лет ютилась маленькая испанская миссия, превратился в большой портовый город.

Тов. Сталин ссылался также на одну книгу, я не помню ее автора, но помню, что она называется «Саттерс-Гольд».[1] Эту книгу я впоследствии нашел в библиотеке у Е. К. Диккенсона. Автор сумел дать в ней подробный очерк развития промышленности и сельского хозяйства северной Калифорнии, в том числе и историю золотой промышленности Калифорнии. Можно пожалеть, что она не переведена на русский язык. Дело не в сюжете, но в очерке жизни авантюриста Саттера, дослужившегося до чина генерала. Автор книги показывает, как этот авантюрист сумел развить калифорнийские районы, но погиб сам от того, что не вошел в контакт с золотопромышленниками. Между тем, они захватили под прииски все земли частных владельцев, в том числе и землю Саттера, портили посевы, вырубали леса, сожгли фермы Саттера за то, что он пошел против приисковой золотодобычи. Автор понимает, что капитал являлся тогда новой организующей силой, и описывает, как с развитием золотой промышленности основывались города, рудники, заводы и этот дикий край превратился в край культурный и обжитой. Книга о генерале Саттере дает характеристику жизни тогдашнего времени, и хотя автор не был марксистом, но как художник он сумел отобразить путь развития Калифорнии и образования там капиталистического хозяйства с момента открытия первых золотых рудников.

Кроме этой книги и ряда книг неизвестных мне авторов, мне было рекомендовано, между прочим, обратить внимание на книгу Т. А. Рикарда, в которой также описывается развитие золотой промышленности и история 60-х годов Калифорнии и других штатов.[2] Тов. Сталин предложил мне поехать в Америку изучить Калифорнию и Аляску и по документам, имеющимся там, и самому побывать на рудниках и приисках, ознакомиться с их историей и современным состоянием, а затем посетить наиболее передовые рудники Калифорнии, Колорадо, Аляски.

В следующей беседе с тов. Сталиным я узнал о существовании в 1848—1856 гг. так называемой Калифорнийской республики, поднявшей во время восстания против испанцев свой особый революционный флаг. Насколько могу точно, вспоминаю его рассказ, но, конечно, не умею передать его так живо и с таким знанием истории. После революции 1848 г. на флаге изображалась звезда на красном фоне и под ней медведь. Это знамя (флаг) до сих пор хранится в музее в Сан-Франциско. Я ничего не слыхал об этой республике раньше. Оказалось, что когда русские владели Аляской и северным Тихоокеанским побережьем, то снабжение русско-американских колоний велось сначала через Сибирь. Так как это было связано с большими трудностями, возникла идея наладить снабжение из Калифорнии тоже морским путем. В частности, русские вынуждены были спуститься из Аляски на юг и захватить там земли для организации сельского хозяйства.

В то время испанцы только начали проникать в, южную Калифорнию, и вся остальная огромная площадь побережья по Тихому океану занята была только индейцами. Русские — они тогда населяли южное побережье Аляски, где у них были мастерские, завод, судоверфи, город Ситка, порты Петербург и Кронштадт и др. — спустились на своих судах до самой южной Калифорнии и взяли в свои руки почту и все сообщение по Тихоокеанскому побережью. Самым южным пунктом, до которого простирались русские владения в Америке, была колония форт Росс, основанная Иваном Кусковым недалеко от бухты Сан-Франциско.[3]

Вся остальная огромная площадь побережья по Тихому океану была занята только индейцами...

При Баранове, который был чем-то вроде генерал-губернатора Аляски и в то же время заместителем председателя Российско-американской компании (своеобразное совмещение торговой деятельности и административной власти в русской Америке), была снаряжена экспедиция для приискания подходящих для сельского хозяйства земель. Экспедиция проехала Орегон, остановилась в северной Калифорнии, где течет речка, которая впадает в Тихий океан, и которая до сих пор называется Русской. Здесь-то и было основано большое поселение русских колонистов, куда царское правительство отправило большое количество крестьян и казаков с обязательством заниматься сельским хозяйством. Там же был размещен гарнизон в нескольких пунктах. Впоследствии, уже при Николае I, испанцы, весьма недовольные тем, что русские там поселились, договорились с ним об уводе гарнизона. Хотя колонии русских были созданы в принудительном порядке, туда кроме того уходило из самой Аляски и из Камчатки население, недовольное местными порядками, особенно старообрядцы. Много ссыльного народа уходило еще из восточной Сибири, ушли также поляки после знаменитого Камчатского восстания. Японское течение омывает южную Аляску, заворачивает затем на юг, идет все время по Тихоокеанскому побережью до самой южной Калифорнии. Таким образом, на любых лодках, даже на плоту, можно спуститься до самой бухты Сан-Франциско. Это способствовало уходу колонистов из Аляски в Калифорнию. Однако, обратно попасть в Аляску на лодках почти невозможно, потому что течение по побережью довольно сильное и оно не позволяет итти вверх иначе, как на хорошо оснащенном судне. Когда по приказу Николая I, искавшего сближения с Испанией, калифорнийские гарнизоны были уведены, русские колонисты не захотели уйти и продолжали занимать правую сторону реки Сакраменто. Границы испанских владений прошли именно по этой линии. На левой стороне были испанцы, а на правой — русские, поляки и разные пришлые из других мест люди. Между прочим, тов. Сталин рекомендовал достать относящиеся к этой эпохе документы и восстановить историю русской колонизации в северной Калифорнии.[4] Он рекомендовал обратить внимание на революцию 1848 г., когда из этих небольших русских колоний и беженцев со всего света образовалась Калифорнийская республика, находившаяся в враждебных отношениях с Испанией, тогда монархической, и в дружеских отношениях с США.

Северная Калифорния, теснимая испанцами, вынуждена была искать поддержку в Вашингтоне, и, кажется, в 1856 г. был подписан договор о присоединении Калифорнии к США. Войска же для поддержки восставших были посланы ранее.

Золото в Калифорнии было открыто незадолго до этого в 1852 г. одним рабочим, кажется плотником, фамилия его Маршалл. При постройке лесопилки, во время рытья фундамента для здания, он обнаружил самородок золота. Вот с этого и началось, и когда уже народа туда хлынуло много, тогда США решили поддержать Калифорнийскую республику, послали туда войска для того, чтобы прогнать испанцев и оттеснить их от реки Сакраменто. Таким образом, этот новый штат в 50-х годах занимал уже большую территорию и именно ту, которая содержала золото.

В то время политика вашингтонского правительства и крупнейших бостонских и нью-йоркских банков была направлена на овладение в Калифорнии месторождениями золота, которое сыграло впоследствии такую решающую роль в борьбе между северными и южными штатами во время гражданской войны в Северной Америке в 1861—1865 гг.

За время гражданской войны северные штаты получили на сумму около 200 млн. долларов золота и серебра из Калифорнии, державшей сторону Севера в этой войне. Благодаря этому полностью была обеспечена оплата всех обязательств северных штатов по снабжению военными припасами и орудиями.

Получив весьма подробные указания от тов. Сталина, я стал готовиться к поездке в Америку.[5] Достал нужные книги, руководства по золоту, по технике этого дела, а затем и по экономике его, потому что, как видно из всего, экономика в этом деле имеет еще большее значение, чем сама техника; золотая промышленность, помимо всего прочего, имеет большое значение именно как пионер для освоения новых, совершенно не обжитых стран.

Это была моя вторая поездка в Америку, так как раньше я уже был там для изучения нефтяной промышленности, но теперь мой маршрут должен был быть другим. Я решил окончательно наметить его по приезде в Америку, но предварительно я представлял его себе следующим образом: Колорадо, Аляска, Калифорния, Дакота и другие штаты.

Когда я выехал из Союза, я еще не имел американской визы и получил ее только в Париже. Как известно, у нас тогда не было дипломатических отношений с США и визу я мог получить только от американского консула в Париже или Лондоне. Имея большие связи в американских деловых кругах, я телеграфировал Стандарт-Ойлю о том, что я хочу получить визу у посланника США в Париже. Кроме того мой приятель Габриэль Дихтер — редактор Revue Рetrolifere (распространенного нефтяного журнала) в Париже — имел с посланником особый разговор. Поэтому по приезде в Париж я прямо пошел к посланнику, он принял меня очень любезно и сейчас же позвонил по телефону консулу, который выдал мне визу и даже не обыкновенную, а специальное удостоверение, которое выдается только официальному лицу,[6] состоящему на государственной службе. Так оно по существу и было, потому что я состоял на государственной службе СССР и был зам. председателя ВСНХ СССР. К сожалению, пароход из Шербурга отходил через несколько дней и я не мог долго пробыть в Париже, где у меня много друзей и воспоминаний из времен эмиграции.

В Париже за разговорами и встречами я не обратил внимания на характер выданной визы и оценил это только тогда, когда я сел на пароход в Шербурге. Пароход был очень хороший, если не ошибаюсь «Мажестик». Когда я явился к капитану, то у него уже было извещение о том, что я приеду туда. Он мне сообщил, что у него для специальных официальных представителей государства есть особые каюты и я любую из них могу занять, т. е. такую, которая мне понравится. Я отказываться не стал, получил неплохую каюту, какую обыкновенно дают официальным лицам-чиновникам, но за хорошую плату, конечно.