Книги
На золотом фронте
В разведке мы должны были применить самые лучшие методы, которые я видел в США. Разведочные работы должны были итти впереди всех других работ, чтобы обеспечить запасами разворот нашей растущей золотопромышленности.
То же самое касалось и горно-подготовительных работ, которые в то время находились повсюду в отставании и никоим образом не могли обеспечить быстрого увеличения добычи золота.
Это нужно было сделать немедленно, потому что без наличия проверенной и вполне определенной сырьевой базы никакой план нового строительства рудников и фабрик ни к чему не привел бы. Рост золотой промышленности определялся прежде всего кадрами, затем организацией труда, освоением разведки, наличием подготовленных запасов золота и, наконец, тем оборудованием, которое мы могли дать на наши золотопромышленные предприятия.
Вот этой-то работы Москва и не вела. Тогда на местах уже сидели опытные люди, как Перышкин, Краукле, Ганин, Баранов. Они понимали, что настоящей работы нет, но сами тоже не имели общего плана. Для них для всех открытием явился тот сталинский план широкого развертывания работ, который я им рассказал: они ухватились обеими руками и за мысль механизации и за идею пересадки американских методов работ, за расширение разведок, строительство новых рудников, приисков, шахт.
Путеводной звездой были для меня и для всех работников предприятий слова тов. Сталина, что золотая промышленность имеет свой пролетариат, что есть рабочие кадры, из которых нужно выдвигать работников, инженеров, директоров, и что основной людской материал для создания золотой промышленности должен быть взят на местах из самой гущи золотой промышленности — из среды рабочего класса. На это я и опирался и благодаря этому мне, кажется, удалось найти общий язык с лучшими работниками золотой промышленности; кроме того, ЦК партии дал нам несколько сот прекрасных работников, большинство которых работает на золоте до сих пор.
Я должен отметить ряд работников — разведчиков золотой промышленности, которые в самые тяжелые годы ее существования, в 1924—1928 гг., вели геологоразведку, открывали новые месторождения. Здесь необходимо упомянуть Вольдемара Петровича Бертина, открывшего Алдан и много положившего труда на его развертывание. Также нельзя забывать тт. Васильева, Полевого. В дальнейшем к этим геологоразведчикам присоединились Нифонтов, Серегин, Зайцев и др.
Очень много было сделано в самое тяжелое время этими работниками, отдавшими лучшие свои годы тяжелому таежному труду.
Мне приходилось видеть на Аляске энтузиастов своего дела, но вся эта американская публика работала в гораздо более легких условиях и по существу дела в подметки нашим исследователям и изыскателям не годилась.
Я должен упомянуть о работе бывшего председателя ЦК нашего профсоюза т. Степана Васильевича Васильева, который провел колоссальную работу на Алдане, и о многих других пионерах золотого дела, живших и творивших в обстановке гораздо более сложной и тяжелой, чем пресловутые герои Джека Лондона, Джона Кервуда, Фенимора Купера, Брет-Гарта.
Наши герои, преданные делу социализма, работают из-за побуждений, куда более чистых и высоких, чем герои капиталистической спекуляции — по существу рвачи и авантюристы.
Однако и мало и плохо отразили в нашей литературе самоотверженных советских героев тайги, людей, преданных делу социалистического строительства.
В отличие от американских писателей, специализировавшихся на небольших новеллах, типа рассказов О"Генри, рассказов Джека Лондона и т. д., наши советские писатели стараются писать о золоте большие толстые романы. Не зная хорошо бытовой стороны нашей жизни, будучи мало знакомыми с нашим инженерно-техническим персоналом, с его жизнью, с жизнью рабочих, с жизнью старателей — они в конце концов создают большие расплывчатые повести, содержащие мало тех особенностей, которые и составляют сущность жизни на золотых приисках. Выгодное исключение представляет книга т. А. Р. Альшанского, б. управляющего якутским трестом Алданзолото, «Путь к золоту».[48] Остальные же полны недостатков. Даже книга В. Я. Шишкова «Угрюм-река» имеет их. Шишков собрал в этой книге целый ряд старых легенд и пересказывает их. Когда читаешь эту книгу, чувствуешь, что автор не вращался непосредственно среди рабочих на самом производстве, не знает подробно их жизни, быта, интересов. Такие люди, как Прохор Громов, несомненно были на Лене среди промышленников, но все то, что проделывали эксплоататоры на Лене, автор концентрирует на одном Прохоре Громове.
Поэтому герой «Угрюм-реки» — чересчур уж крупный хищник. Уж очень много ему одному приписывается, слишком сильна и демонична эта натура, несомненно собранная из разных прототипов. В. Я. Шишков показывает читателю, что весь этот демонизм оказался никчемным, вся его сила растрачена попусту, как это и должно быть в капиталистическом обществе.
Тип хищника Громова — тип отживший, отрицательный, это все отголоски недавнего прошлого. А ведь теперь строим мы социалистическую Лену, и много у нас людей, настоящих героев с сильным характером, с размахом побольше чем у Громова. Положительных типов у Шишкова нет. Герой «Угрюм-реки» — это дьякон Ферапонт, который руками так зажал лапу медведя, что несчастный зверь не мог сдвинуться и был убит ударами молотка. Неужели ничего более интересного в смысле типажа нельзя было на Лене найти, кроме рассказа о том, как замучили бедного медведя при помощи дьякона Ферапонта и молотка?
Не плохо написана книжка Завадовского «Золото». Эту книжку автор как раз посвящает не Лене, а Алдану. Он уже, по-видимому, несколько более знаком, чем Шишков, с нашей промышленностью, но в его книге тоже не чувствуется знания жизни и работы на Алдане. Его герои переживают остатки тех нездоровых настроений, которые были у старых дореволюционных старателей и рабочих — это кутежи, всякого рода похождения — драки, разврат. Правда, герои его повести выходят на советскую дорогу, но книжка растянута и могла бы быть, конечно, гораздо лучше, если бы автор поближе знал то, о чем он пишет, описал бы нам Корыстного, Альшанского, Васильева, Чернова, Фаткулова, а не тех по существу ничем не замечательных лиц, о которых он повествует.
Художественное мастерство В. Я. Шишкова, несомненно, значительно выше, чем Леонида Завадовского, но книжка Завадовского все-таки неплохая книжка, хотя повествует по существу о никчемных людях, а вовсе не о героях социалистической стройки. Книга Н. Петрова ничем особенным не отличается от первых двух, разве тем, что слабее их.
Есть еще книга В. Л. Лидина «Искатели», значительно меньшая по объему, чем обе предыдущие, но не худшая по качеству.
В книге Лидина чувствуется уже писатель, который или сам непосредственно знакомился с работой на приисках, или изучал это дело по книгам, по расспросам и беседам. Правда, Лидин имеет претензию блистать во многих местах технической терминологией, но блещет он ею без особых теоретических погрешностей, и его «технологические отступления» нельзя назвать скучными и неуместными. У Лидина уже более верно описываются старатели, причем он дает два типа старателей: новый советский старатель, очерченный очень слабо, и старатель, оставшийся как осколок от старого быта. Это отживающий и теперь уже редкий тип старателя — подкулачника, запьянцовского парня, способного на все, вплоть до гнусного преступления, кражи, побоев, убийства и т. д. Его автор описывает более обстоятельно.