Беседы с тов. Сталиным происходили в его кабинете, причем тов. Сталин во время беседы то подходил к столу, на котором лежали документы, рассматривал их — особенно интересовался картами, — то подводил меня к окну, чтобы получше рассмотреть какой-нибудь интересовавший его документ. Обстоятельно и подробно говорил мне, на что нужно упирать при строительстве нашей золотой промышленности. Тов. Сталин говорил: теперь мы знаем, как золотая промышленность поставлена в Америке, и что от нее можно и должно взять. Теперь нужно поехать на места, ознакомиться с работниками, посидеть на приисках и рудниках. Нужно не только изучить характер работы, но заняться каждым работником; там же на месте нужно узнать, чем этот работник затрудняется, какие он имеет слабые стороны и тут же на месте помочь ему участием, советом, устранить трудность, прислать подкрепление. Если есть в чем недостаток — немедленно и сейчас же прислать продовольствие, нужные техматериалы, оборудование. Самое важное то, чтобы никогда ни одна поездка на рудник не была гастролью — приехал, посмотрел, собрал народ, поговорил с ним и уехал. Это никуда не годится. Нужно обстоятельно, подробно, не жалея времени, переговорить с каждым хозяйственником, инженером, техником, бухгалтером, выяснить все, чем он живет, вникнуть во все мелочи не только его работы, но и его личной жизни. И нужно так сделать, чтобы после отъезда каждый мог сказать — вот был Серебровский, вот чем он нам практически помог, вот что он конкретно сделал, и вот какие результаты его поездки: новый копер, новая шахта, электростанция, фабрика и т. д.

Это я все учел при первой же моей поездке на периферию. Во второй нашей беседе по возвращении из Америки, продолжавшейся больше двух часов, я рассказал тов. Сталину об американских порядках, о нравах, быте, встречах, разговорах; рассказал о том, как там работают, как там организовано дело на каждом руднике, какова там дисциплина, какие отношения существуют между директором и инженерами и другими работниками.

Тов. Сталин очень интересовался бытом инженера, как он живет, скажем, на Аляске, чем он интересуется, что толкает его на интенсивную работу, а также интересовался не только техникой, как она там поставлена, но и людьми, которые эту технику проводят. Между прочим, тов. Сталин поставил вопрос о приглашении некоторых инженеров, работающих на Аляске, к нам в Сибирь, что и было мною немедленно исполнено.

Доклад мой, который тов. Сталин просмотрел и велел издать, изменив его в отношении некоторых пунктов, был мною по указанию тов. Сталина дополнен, в частности, более подробно осветил вопросы первой для нас важности, как-то: разведку, выявление запасов, разработку и, наконец, старательскую добычу. В конце концов из моего доклада получилась солидная книга, объемом почти 400 страниц, с расчетами, чертежами, таблицами.

После того как тов. Сталин дал ряд подробных указаний как строить золотую промышленность, я принялся за это дело «всерьез и надолго».

Золотая промышленность нашего Союза только что начала создаваться и она, собственно, как промышленность еще и не существовала. Был только недавно издан декрет правительства об организации золотой промышленности, сама же она все еще была распределена между отдельными краями и фактически еще не была объединена в одно целое.

Первый декрет по золотой промышленности был издан 31 октября 1921 г. Оставляя в руках государства монополию на продукцию, декрет предоставлял право всем гражданам, артелям, кооперативам и прочим объединениям производить поиски, разведки, добычу золота, а также получать от государства на договорных началах государственные золотые предприятия для эксплоатации. Последующие постановления правительства о льготах старателям и первооткрывателям, об освобождении их от налогов были изданы в 1926 и 1927 гг.

Постановлением СНК от 4/V1 1927 г. было учреждено Всесоюзное государственное золотопромышленное акционерное общество — «Союззолото», в состав которого включены были все государственные золотопромышленные предприятия, кому бы они ранее ни подчинялись. 27/XI 1927 г. Совет Труда и Обороны утвердил устав Союззолото, акционерами которого были ВСНХ, НКФ и Госбанк.

Все законы о золотопромышленности, также многочисленные отдельные директивные указания, инструкции, циркуляры НКФ и ВСНХ были кодифицированы в начале 1929 г. силами Союззолото. Затем, 8/V 1929 г. ЦИК и СНК СССР издали новый закон о золотопромышленности — «о золотой и платиновой промышленности и о хранении и обращении золота и платины», объединяющий все золотопромышленное законодательство.

В дальнейшем закон от 8/V 1929 г. подвергся изменениям и уточнениям: 27/VII 1932 г. был издан так называемый «золотой закон» о льготах для специалистов золото-платиновой промышленности, a 27/V 1934 г. — подробный закон о правах, преимуществах и льготах старателей-золотничников.

Кроме того в 1932 г. были вновь подтверждены особые права и обязанности золото-платиновых трестов в области дорожного, коммунального и школьного строительства, снабжения населения и регулирования торговли на территории золотопромышленных приисковых районов.

Основные льготы по золотопромышленности по указанному закону от 8/V 1929 г., уточненные и расширенные неоднократными постановлениями 1930—1934 гг., были вновь подтверждены постановлением ЦИК и СНК СССР от 11/III 1935 г.

Возвращаюсь к изложению истории 1928 г., начала развертывания золотой промышленности.

20/1 1928 г., когда я еще был в Америке, в Москве состоялось первое производственно-техническое совещание по золотой промышленности, на котором поставлены были вопросы первой важности: организация геологоразведочных работ, развитие старательской добычи, вопросы снабжения и транспорта, вопросы труда, культурно-бытовые условия на приисках и рудниках и т. д.

На совещании деятельно работали тт. Борисов, Чарквиани, Перышкин, Одинцов, Дистлер и др. Председательствовал Д. Д. Михельман, который стоял тогда во главе акц. общ. Союззолото и делал первые попытки к объединению всей золотой промышленности. Это дело на местах, где существовали краевые тресты, было встречено сопротивлением. Само управление золотой промышленности находилось в Москве, где имелся небольшой аппарат, куда постепенно начали поступать сведения с мест от краевых и областных предприятий золотой промышленности.

Алдан. Артель старателей на промывке

Правление акционерного общества состояло из пяти человек, из которых некоторые действительно хорошо знали золотую промышленность, но, к глубокому сожалению, правление совершенно не пользовалось авторитетом на местах. Предприятия и тресты его не слушались, вернее сказать, предприятия, как, например, Дальзолото, существовали совершенно самостоятельно, сами по себе, и считали, что Москва тоже «существует сама по себе». Никакому контролю со стороны Москвы они себя подчиненными не считали. Единственные разговоры были в отношении снабжения и денег, от которых они не отказывались, но больше никаких указаний, распоряжений и никакой зависимости не признавали.

В первые же дни я увидел, что акц. общ. Союззолото существует только на бумаге и что предстоит проделать огромнейшую и труднейшую работу, чтобы в конце концов добиться не на бумаге, а на деле организации настоящей крупной, технически подкованной золотой промышленности социалистического типа вместо существовавшего в то время полукустарного промысла. Акц. общ. Союззолото находилось тогда в двойной подчиненности: Высшему совету народного хозяйства — с одной стороны и Наркомфину и Госбанку — с другой. Самому акц. общ. Союззолото законом предоставлены были очень большие права и оно действительно могло построить сильную советскую золотопромышленность, но для этого нужно было изменить структуру, ввести дисциплину, изменить отношения с местами, перевести управление ближе к центру и иметь одного хозяина (например ВСНХ), а не двух.

На первых же порах, когда мне пришлось войти в курс дела золотопромышленности, я убедился, что в то время работа в Москве главным образом состояла в снабжении золотых рудников и золотых приисков, и только. В Москву поступали заявки, никем не проверенные, содержащие сведения о количестве продовольствия, необходимого местам, о количестве технических материалов и об оборудовании. Почему, например, нужно было Дальзолото такое количество материалов? Ответить на этот вопрос никто не решался. Почему нужно было Алданзолото, недавно перед этим образовавшемуся, такое огромное количество продовольствия и промтоваров? Тоже никто ответить не мог. Требовали, значит надо было давать, а стало быть надо было и закупать, посылать и т. д. Другой работы не было, руководства и контроля тоже никакого не было, не говоря уже о планировании и т. д.

Во главе отдела снабжения в то время стоял инж. А. Г. Дистлер, сам по себе не плохой работник, но он боялся в чем-либо местам отказать. Так, например, одно предприятие прислало требование на 10 тыс. кайл, им эти кайла дали, потому что не знали их действительной потребности и потому что боялись, как бы "из этого чего не вышло" в случае отказа. Поэтому на предприятиях, там, где народ был понастойчивее, имелось очень много оборудования, на другие же предприятия, посмирнее и подальше, оборудование совсем не попадало. В этом отношении в смысле упорядочения требований мне пришлось на первых же порах здорово поработать, все заявки чуть ли не на 50% сократить и при каждом таком сокращении выдерживать отчаянную борьбу с представителями мест.