— Глядите-ка — иконы держат!
Хи-хи-хи да ха-ха-ха! Зоя смутилась, покраснела. Мать пришла с работы — дочь ей ультиматум:
— Мама, убирай иконы!
— Ты что, дочка?.. Ни за что я этого не сделаю.
Две недели шла борьба. Мать не уступает. Плачет от горя. А дочка вошла в богоборческий раж:
— Мам, тогда я эти иконы уберу сама!
— Уберешь?.. Тогда, доченька, я тебе горшочка ни разу не поднесу, пить не подам!
— Да что ты такое говоришь, мама?!
— Как мать сказала — так и будет, если иконы тронешь. Будешь лежать пластом на постели — парализует тебя. Тебе Царица Небесная отнимет ножки, отнимет у тебя разум — будешь как глупенькая лежать…
Зое стало не по себе. Но все-таки она не отступила от своих замыслов. Тогда мать начала акафисты читать. Она работала сторожем — и по 3–4 акафиста за ночь успевала прочесть: Спасителю, Царице Небесной, чтобы вразумили ее дочку Зою.
— Царица Небесная, прости! — непрестанно взывала мамочка со слезами.
И однажды — прошло две недели или больше — в ночь с субботы на воскресенье дочь как крикнет:
— О-о-ой, мама! Давай крестик! Давай молиться! Скорей!!!
— Да что случилось, Зоюшка?
— Не спрашивай! Не расскажу. Страшно!
Надела крестик Зоя, встала на колени. Помолились вместе с матерью часа два. Немного успокоившись, дочь рассказала:
«Какая-то милая, хорошая монахиня, красивая-красивая, держит меня за руку и ведет на запад. Одета она в блестящее коричневое одеяние — такого дивного цвета на земле вообще нет. Вокруг — черная ночь. А там, где мы идем, светло, как при солнце. А откуда свет поступает — не видно. Долго шли мы молча. И подвела меня эта монахиня прямо к крутому обрыву, метров 15 глубины. А там темная, грязная вода, в которой плавают и крысы, и крокодилы, и какие-то гадюки. И люди среди этих гадов плавают. Человек вынырнет — а крокодилы за ним гонятся. Он ныряет — и крокодил за ним. Картина, конечно, ужасная. Но я сначала не поняла что к чему. Тогда эта женщина говорит мне:
— Ну, вот, Зоя, если будешь Бога гнать, то в таком месте будешь во веки веков».
Когда эта девица услышала, что эти ужасы касаются ее лично, проснулась да как закричала:
— Давай, мама, молиться!.. Давай мне крестик скорее!