- Нет. А зачем? Прибежал наверно какой-нибудь малец, воткнул в землю и смылся. Обычное дело у таежных дикарей. Сперва разведчик метку медвежьим навозом поставил, чтобы собаки быстро нашли. Потом вот на переговоры вызвали. А потом и убивать начнут, если не договоримся. Странно только все это. Ярганы обычно не разговаривают.
- Кто они, эти ярганы?
- Племя с южных лесов. Может родственники местным родам. Может нет. Раньше их здесь не было, а в последние пару лет зачастили. Стойбища жгут, грабят, убивают. Злобные твари.
- Иринья говорила, что Варза перед уходом к ним наведывался.
- Да? Странно, что живым ушел. Хотя это многое объясняет…
Макарин посмотрел на него.
- Что именно?
- Ярганы что-то знают. Варза им интересен. Это я еще зимой понял, когда самоедских знахарей стал искать. Наши-то сразу сказали – закопай ее да забудь. А у самоедов свои методы. Вот я и пошел по стойбищам, расспрашивая. И через какое-то время понял, что кто-то работает против меня. То стойбище съедет не вовремя, посреди сезона, из-за того, что ярганов заметили. То знахаря прибьют перед самой встречей. То следить за мной начнут, куда поехал, зачем. Однажды даже прямо угрожали. Не сами ярганы, конечно, они неразговорчивы. Через купца весточку переслали. Гуся со стрелой в зобе. Мол, языком не болтай и не летай по тундре понапрасну. Потом уж и убить пытались в этой их дикарской манере, издалека, чтобы не видно было. А уж когда подельник мой Ивашка пропал, с которым мы вместе все дела начинали, тогда я не на шутку встревожился. Сюда Иринью перевез. Раньше-то рядом с Мангазеей жили, там у меня дом побольше. А тут далеко и место, казалось бы, тайное.
- Пару дней назад ярган застрелил казака, который видел что-то у Варзы при погрузке каравана, - сообщил Макарин. - Получается, за всем этим возможно стоят эти дикари? Напали на караван, а теперь убирают всех, кто им может помешать?
- Возможно. Но скорее их кто-то использует. Слишком ловко они по местным землям да по Мангазее скачут. Будто наводит кто. Вот и меня здесь нашли. А это, я тебе скажу, надо постараться.
Одна из псин вдруг выскочила из-за поворота. Большая, лохматая, с волка размером. Замельтешила по засеке, нюхая землю, лайнула пару раз в сторону заимки, скрылась обратно. Последовал резкий гортанный окрик, и все псы разом смолкли.
- Ну все, - сказал Плехан. – Вроде началось.
Но еще долго потом тянулось сосущее ожидание и от наступившей тишины закладывало уши, пока на засеке не появился наконец всадник.
Он ехал медленно, и большой олень под ним вышагивал по траве, подняв точеную голову с ветвистыми рогами, выкрашенными в кроваво-красный цвет. Олень был покрыт чем-то вроде попоны из кусков разнородной цветастой материи, и такими же кусками материи казалась одежда всадника.
- Нет, не родственники они здешним родам, - прошептал Шубин. – Увидь его сейчас Хадри, вопил бы долго. Экое дело, олешков седлать и верхом на них ездить.
Рядом со всадником плелся человек в рваном грязном кафтане со связанными за спиной руками и железным ошейником. Толстая грубая веревка тянулась от ошейника к руке яргана, и он то и дело дергал ее, заставляя пленника идти быстрее. По запущенной грязной бороде Макарин понял, что пленник был русским.
Когда они подошли ближе к шесту переговоров, так, что стали различимы костяные украшения на сбруе оленя, ярган натянул поводья и пнул пленника сапогом в спину.
Пленник неуклюже просеменил вперед, стараясь сохранить равновесие, упал, попытался подняться, но не смог. И тогда стало ясно, что за спиной у него связаны только пустые рукава кафтана. Рук не было. Ярган хрипло засмеялся, тряся жиденькой бороденкой. Половину его лица закрывал шлем-маска из черепа медведя, украшенного металлическими блямбами и совиными перьями.
Пленник наконец смог встать на колени и поднял вверх обезображенное лицо с отрезанным носом и выжженными на лбу корявыми знаками.
- Настоящие люди из рода Водяной Росомахи пришли к тебе, Мохнатая Шкура, - тусклым голосом сказал он. – У них есть предложение.