– Теперь ты передёргиваешь, – кое-как улыбнулся, молясь, чтобы лекарство быстрее подействовало. Хорошо хоть тошнота отступила.

– Значит так, – Вова сел напротив и сцепил ладони в замок, – приходишь в себя, вечером приезжаешь к матери, там будет и твоя племянница. Извиняешься и приятно проводишь с ними время.

– А если…

– Это не всё, – брат жестом остановил мой протест, – и обязательно купишь куклу моей дочери. А какую именно – позже скину фотку. И это не обсуждается.

– А если всё же нет?

– Тогда я набью тебе морду и приволоку сам.

Вот это и впрямь было смешно. Он точно не сможет причинить мне боль, вернее ту, о которой мечтает. Я подался вперёд с намерением спровоцировать брата, но резко остановился. В его глазах читалась жалость. Жалость ко мне. И как же это противно осознавать! Откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками, тихо в них застонав.

– Тарас, – Вова тихо позвал меня.

– Прости, ты прав. Я конченный мудак, мне реально жаль.

– Приятно, что осознаёшь.

– Да, рад, что тебе приятно, – отнял руки от лица, – и я сделаю, как ты просишь.

– Твою мать, Тарас, я не прошу, а требую!

– Пусть так. Скажи маме, что вечером приеду.

Старший брат с улыбкой поднялся на ноги и кивнул. Я уже было выдохнул, но тут начался второй акт. Из единственной комнаты моей съёмной квартиры вышла Юлька в одних трусиках и деловито прошествовала к раковине. Не обращая на нас внимание, она выпила полный стакан воды, кивнула нам и ушла в ванную.

– И это нормально?

– Ну, да, – пожал плечами, еле сдерживая смех.

– Нормальная девушка в жизни не позволит себе такого выступление в голом виде.

– Она нормальная, просто не стесняется своего тела.

Теперь старший Аверин закатил глаза и двинулся к входной двери.

– Детский сад, младшая группа.