– Барышень нет, так что неактуально, – усмехнулся я в ответ на ее заявление.

– Это упущение: мужик видный, – чуть добавила она кокетливости, которой я предпочел не замечать. – А тут вот какое-никакое шитье наладили, уже поприличней. Брючата вон шьем из тонкого брезента, не хуже джинсов получаются, куртки кожаные. Тулупчики завезли – как раз с утра развесила, видишь?

Она указала тощей рукой с обгрызенными ногтями на вешалки с вполне добротными тулупами, короткими и длинными. Были даже дубленые куртки вроде «бомберов», какие не стыдно было бы надеть и «по ту сторону». Я даже задумался: как без такого зиму зимовать, – лучше ведь и не придумаешь ничего.

Кстати, «брючата из брезента» тоже по детству моему вспомнились. Джинсов было не достать, да и денег за них спекулянты просили немерено, далеко не всем по карману, – вот народные умельцы из «брезентухи» бурого и зеленого цвета наладили пошив некоего их подобия. Даже в моду тогда вошли, помню, бурые еще и «вытирались» на манер пресловутых и желанных американских штанов.

К кое-каким, пошитым на манер «тактических», я даже присмотрелся, цену спросил, которая не отпугнула. На службу их даром не надо, к сапогам лучше всего казенные галифе, а вот так – гулять, например… Буду же гулять. Ходить куда-то буду, наверное. В кабак, например. Или в кино, в котором ночью с «пионерами» бились.

– На кожу посмотри, куртки вон, даже штаны можно пошить, но это уже по мерке, – продолжала просвещать меня торговка.

Штаны для мотоциклиста – хорошо, кто спорит, на «харлее» даром что щитки стоят, а грязь летит все равно. Пригодились бы тоже. Их даже если и изляпаешь, так тряпочкой протрешь – и порядок.

А вообще, много чего пригодилось бы. Свитера вязаные, пусть из грубой пряжи, но теплые, лежали стопками. Были вполне серьезного вида бушлаты на вате, на манер армейских пошитые, и простеганные фуфайки со штанами. Нашлись и шапочки «гандонки», на манер вязаных подшлемников, некоторые еще и в маску раскатывались. Когда Федька, обернувшись, увидел, что я такую рассматриваю, он даже не удержался, сказал:

– Хрен ли думаешь, а? Бери, тебе на моце кататься зимой, а никто на складе маски не выдаст, всю будку выстудишь. Их к сезону разбирают.

– Верно Федька сказал, – поддержал его прислушивавшийся к разговору Слава. – Без маски зимой жизнь не в жизнь.

Пришлось взять, расставшись с десяткой. Я на самом деле и сам это понимал – несложно представить результат езды на мотоцикле по морозу без нее. Сунул шапочку в карман, скрутив, решил больше ни на что не тратиться, а то черт его знает, какие счета здесь в кабаках выставлять принято.

– Кстати, а с обувью как? – спросил я у продавщицы на всякий случай.

– Соседний флигель, там Оганесян-сапожник целый цех организовал, – указала она рукой куда-то на стену. – Хорошо шьет, особенно если фасон не сам придумывает, а ты ему говоришь, что нужно. Ну и лавка обувная там есть, хочешь – глянь пойди.

– Ладно, в другой раз загляну. Федь, закончил? – спросил я товарища.

– Ага, почти, сейчас пойдем, – кивнул он и обернулся к продавцу: – Мамед, мешок или пакет дай.

– Где я тебе пачет возьму? – слегка возмутился продавец, заодно проявив свою национальность произношением слова «пакет». – Нет у меня пачет, я тебе что, «Седьмой континент»? Мешок приноси.

– Да забыл я, – досадливо поморщился Федька.

– Мешок дам, другой раз принесешь.

– Давай, потом разберемся.

Федя купил какую-то увесистую железную деталь для машины, как он сказал – про запас, но что именно, я не увидел, а в мешке не поймешь. Разве что вид у него довольный был, – видать, и вправду нужное.