– А чего так?

– Ну как – чего? – удивился он вопросу. – Вечная темнота, безраздельные владения Тьмы, можно сказать. Кстати, тварей тут тоже можно ожидать.

– Они же вблизи самой Тьмы не заводятся вроде как! – удивился я. – Федь, ты же говорил.

– Просто так не заводятся, а вот что в шахтах делается – уже никто не понимает, – пояснил Иван. – Или в каменоломнях, например. У нас лет пять назад, до меня еще, экспедиция была к моложаевским каменоломням. Вроде и место спокойное, и Тьма не так чтобы очень близко, и наблюдали чуть не месяц. Сунулись туда – и даже дернуться не успели. Мало того что спускавшихся разорвали, так целое стадо всякой твари наружу выскочило, кинулось на тех, кто сверху ждал. Три человека всего ушли – на машине: успели рвануть с места, потому что с работающим движком стояли и шофер как раз за баранкой сидел. И все.

– В Моложаеве Тьма сейчас вроде, – подал голос Федька.

– Тьма, – подтвердил Иван. – Как раз после того случая и накрыло, недели через две. Тоже ведь какая-то связь есть. В общем, к шахтам лучше не соваться. Никогда.

– А те, что возле города?

– Завалили взрывами, обнесли стеной, выходы из ствола все время освещаются.

– Не лезут ведь…– вспомнил я доводившуюся до нас в Горсвете статистику.

– Раньше лезли, – сказал Федька. – Есть мнение, что лезть перестали, после того как стало ясно, что выбраться оттуда ничему не дадут. Соображает Тьма, или что там у нее соображать умеет. Давно замечено, что если какие-то пути ее распространения перекрываются всерьез, туда она уже не суется.

– Ну ты гля…– поразился я такому заявлению. – В общем, это… от шахт проблемы могут быть или как?

– Ясен хрен, что могут, – уверенно сказал Иван. – Так что мимо них лучше быстренько. И по ночам точно не шляться.

– По ночам здесь лучше нигде не шляться: до Тьмы доплюнуть можно, – добавил Федька.

– Это верно, – согласился с ним Иван. – Места тут мрачные и поганые.

После всех этих разговоров брошенные людьми шахты как-то особенно давили на психику. Даже смотреть в ту сторону не хотелось, и глаз было не оторвать – настолько странно и жутко выглядели эти черные холмы почти идеальной конической формы, окутанные рваным серым туманом. И все это в серых сумерках, в которые превращался даже самый ясный день на границе с Тьмой.

Постепенно шахты проплыли по левому борту «жужи» и остались позади. Я украдкой вздохнул с немалым облегчением. Последнее узкое место впереди – насыпь переехать и мимо станции проскочить. И все, дальше хоть дорогой, хоть полями – как угодно, там дорог много станет. Дело мы сделали: вон как Иван брезентовую сумку, на ремне висящую, к боку прижимает, а из-под ее крышки виден краешек папки с бумагами.

– Что хоть мы взяли? – спросил я, кивнув на сумку.

– Да то, что искали: документы, – куда как уклончиво ответил Иван, явно не горя желанием делиться всеми подробностями.

– О чем хоть? – решил я не демонстрировать излишков деликатности.

А на кой хрен мне эта деликатность сдалась? Мне вот интересно, зачем мы в такую задницу катались, а интерес у меня, понятное дело, не праздный.