Если Тимс не придёт, то Фердинанду останется просто лететь одному и выпутываться полностью самостоятельно. Нет, он наверняка справится сейчас, но, как глава клана, без союзников он не справится. Пожалуй, стоит учиться общаться с людьми, и явно не в таком командном тоне, даже если эти люди – семья.

– Прости. Мне нужна помощь. – Негромко и уже вполне спокойно.

– Даже так? – Тимс погладил Элегию. – Ладно, летим. Ты сам говоришь, что время не ждёт.

– Летим. – Фердинанд забрался на Элегию, Тимс следом и дракона тут же поднялась в небо. – Знаешь, я говорил с богом.

– С богом? – Тимса удивило это заявление. Бог и главе клана-то являлся лишь единожды.

– С Нери.

– И что он сказал?

– Что воспитает из меня главу клана. Что-то вроде того. – Фердинанд нервно дёрнул рукав рубашки, закрывая ненавистный ему шрам в форме полумесяца. Нужно будет перекрыть его татуировкой в виде Солнца. Но это позже, сейчас есть дела поважнее.

...

– Весь домик разнесли! – Ламарта злилась, её фамильяр, зелёный гремлин, тоже недовольно ворчал, прыгая по обломкам, но его речь была очень непонятной, если это вообще было речью.

– Ты что-то ищешь? – Исти озиралась вокруг. На плече её сидел Феникс, он нашёл Истель ранним утром, когда девушки ещё лежали на площади Хроната, выброшенные из повозки, и теперь с её плеча не слезал.

Он даже не летал, просто сидел, нахохлив световые перья – своих-то было не густо. Но Исти была рада присутствию этой странной уродливой птицы, ведь если жив фамильяр, то жив и его хозяин.

– Ищу. Магический ключ от повозки.

– У тебя есть повозка?

– Да, имеется. До чёртовой крепости пешком будет слишком уж долго. Да где же?!

...

– Отец, мне нужно поговорить с тобой. Наедине. – Фердинанд не стал просто похищать пленника, сочтя это недостойным. Он не вор. Это его клан, его дом, его люди, и прятаться, изворачиваться он не намерен. – Это по поводу мага Полуночи.

– Наедине? Нет, говори при всех. – Ирой усмехнулся. Фердинанда он всё ещё видел ребёнком.

– Мы забираем его. – Фер говорил уверенно и твёрдо. И он ненавидел вот этот насмешливый тон отца, его злило подобное отношение.

– С какой это стати? Что значит, вы забираете? Пленник мой.