Наконец я нашел место рядом с ручьем, где склон горы был более ровным. Естественные скальные образования огораживали фасад и боковые стены. Это лучшее укрытие, из тех, которые я находил до сих пор. Идеальное место.

Тут я это и пишу.

Я оставил ее на некоторое время одну и поспешил обратно к Озеру Черного Дерева. Это было ближе, чем я думал. Расстояния кажутся в десять раз большими, когда кого-то несешь. Тем не менее, я думаю, что наш ручей пересекает тропу не менее чем в миле от того места, где я схватил ее. Я думаю, мы в безопасности.

Возле Озера Черного Дерева я держался подальше от этих ненормальных. Я видел дым от костра, но это было все. Схватил свой рюкзак и убрался оттуда к чертовой матери.

К тому времени, как я вернулся сюда, я был совершенно измотан.

Девушка выглядела так, словно вообще не двигалась.

Сейчас сумерки. Почти темно.

Я пишу уже целую вечность - во всяком случае, пару часов. Наверстываю упущенное, наблюдая за ней.

Она все еще без сознания.

Надеюсь, с ней все будет в порядке.

Если она умрет, это решит некоторые проблемы. Но я даже думать об этом не хочу.

Теперь она кажется красивее. Такая милая и ранимая, как спящий ребенок.

Я подполз к ней. Я не потрудился поправить фуфайку после того, как уложил ее, так что она была скомкана выше ее грудей все это время.

Я окинул ее довольно внимательным взглядом. Это был первый раз, когда я находился так близко к женщине, которая была почти голой. Я изучил ее вблизи и проверил все детали. Я не буду вдаваться в подробности. Я мог бы исписать кучу страниц, но моя рука уже устала от всех этих каракулей. Хотя, судя по ее загару, она много времени проводила на свежем воздухе без одежды. У нее было потрясающее тело, и я попытался представить, как бы она выглядела, если бы не была так изранена.

В какой-то момент я использовал нож, отрезав маленькую полоску джинсовой ткани у нее между ног. Я отрезал его, чтобы ничего не мешало. Пожалуй, пора с этим заканчивать.

Я видел, что она лежит без сознания, а я склонился над ней с ножом в руке и так плохо поступал с ней. У меня внутри все похолодело.

Поэтому я бросил все это. Я натянул фуфайку ей на грудь. Я взял свою футболку и расстелил ее, как большую салфетку, чтобы скрыть промежность.

Потом я подполз к рюкзаку, достал блокнот и начал писать.

Боже, как у меня болит рука.

Из-за темноты я почти не вижу, что пишу. Во всяком случае, прерываюсь.