Она больше не там. Она не сидела в ловушке. Она здесь — и свободна.
Ханна заставила себя открыть глаза и осмотрела комнату, считая стулья, ковры, занавески и доски в полу, пока страх ее не отпустил.
— Мама? Ты в порядке?
Ханна сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов.
— Да.
В холле Майло встал на колени перед Призраком, который чинно сидел, подняв одну белую лапу, пока сын вытирал его шерсть старым полотенцем, которое они держали у двери.
Майло болтал с Призраком, а пес, прижав уши, наклонил голову, словно прислушиваясь к болтовне маленького мальчика. Все еще пристегнутая к груди Майло, Шарлотта с удивлением смотрела на большую мохнатую голову Призрака.
Ханна хотела только одного — схватить своих детей и бежать из этого ужасного места. Она хотела оказаться где угодно, только не здесь — у Молли и Квинн, в приюте или в своем старом доме с Лиамом.
При мысли о Лиаме у нее заныл живот.
Иногда то, чего ты хочешь, не имеет значения.
Тем не менее, она могла уйти. Если бы она могла забрать с собой все, что любила, она бы покинула это место в одно мгновение.
Электричество и водопровод в «Винтер Хейвене» мало привлекали Ханну. Этого недостаточно, чтобы компенсировать ущерб.
Она скорее проживет тысячу жизней без горячего душа, чем потеряет свободу.
Если она уйдет, то сможет забрать Шарлотту. Ноа это бы не волновало. Он редко смотрел на ребенка, не говоря уже о том, чтобы заботиться о ней.
Сможет ли она забрать Майло?
Захочет ли Майло поехать с ней?
Он любил своего отца. Несмотря на все недостатки Ноа, он любил своего сына. Он был хорошим родителем. Последние пять лет они жили только друг с другом. Эта связь играла решающую роль в психологическом здоровье и благополучии Майло.
Могла ли Ханна попросить сына оставить единственного человека, которого он любил всей душой, который любил и защищал его во всем?
Как бы ей этого ни хотелось, она сомневалась, что сможет.
Возможно, «Винтер Хейвен» и правда самое безопасное место для Майло, даже если оно не безопасно для нее. Никто не хотел его смерти. Никто его не ненавидел.