Глава 4
Кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Тёплая ладонь, твёрдые пальцы. Тетя Света?
Резко распахнула глаза, пытаясь сфокусировать взгляд.
Я в вокзальной комнате отдыха, на кровати с жёсткими простынями и каменистой подушкой, а не там, куда так хочется вернуться... А надо мной с прищуренным взглядом карих глаз стоит Нина. Н-да. В память безжалостно ворвались события вчерашнего дня, и я, застонав, попыталась перевернуться на другой бок и застонала уже от боли в шее. Гадство! Ненавижу дискомфорт!
- Не кисейная, значит, - усмехнулась сама себе Нина и громче добавила: - Поднимайся. Душ, завтрак и стук колёс по рельсам. Романтика...
Ах да... Поезд, который увезёт меня в маленький далёкий город, названия которого я даже не слышала за все свои двадцать пять лет. Плацкартный вагон. Дважды гадство.
Села в кровати, от чего та противно скрипнула и, скривившись от стрельнувшей боли в колене, помассировала шею. Представляю, что было бы со мной, если бы я согласилась переночевать в машине или в зале ожидания самого вокзала, как предлагала Нина...
Но это было уже слишком, и я сняла нам комнату на двоих, расплатившись из своих запасов. Здесь мы и спокойно обработали мои царапины, обсудили сегодняшний день, а после я отрубилась без задних ног под тихие переговоры по сотовому Нины, которая уточняла или указывала последние детали моего прикрытия. Закон не дремлет, как, впрочем, наверное, и совсем не спит.
На завтрак Нина предложила бутерброды с кофе, из кафе внизу. Я от вредной еды отказалась, выпив лишь горький напиток. А Нина, пожав плечами, съела и мою порцию. И, вообще, она была удивительно бодра несмотря на то, что спала гораздо меньше меня и словно светилась изнутри, воодушевлённая чем-то. Скорым избавлением от меня?
После мы отправились на перрон.
- Ох уж, это выражение лица... - вздохнула следователь, подняв голову и щурясь на солнце.
Туда-сюда сновали разные люди. И галдели. Очень громко, без перебоя. И - о боги! - их дети! Они пищали не переставая, словно целью их жизни служило то, чтобы уничтожить, как можно больше нервных клеток несчастным родителям, а заодно и мне. Отсюда, наверное, и моё кислое выражение лица.
- Это тебе от чего-то весело, а мои последние двадцать четыре часа счастливыми не назовёшь, - надменно бросила я и саркастично добавила: - Предполагаю, что это лишь "чудное” начало моей новой “волшебной” жизни по программе защиты свидетелей.
Теперь она прищурилась на меня, сканируя долгим взглядом.
- Ты всегда была... - она выразительно оглядела меня с ног до головы, - такой?
- Не понимаю о чём ты, - хмыкнула я и, сложив руки на груди, отвернулась.
Нина усмехнулась, по всей видимости, делая свои собственные выводы. Вот и отлично. Ненавижу своё прошлое из-за невозможности в него вернуться, а уж рассказывать кому-то о нём... Нет. Никогда. Мой личный сундучок с сокровищами, который я запихала в самый дальний уголок своей памяти, чтобы не страдать, когда случайно о него запнусь и открою, поступив, как дурацкая Пандора.
- А вот и он, - помахала она спешащему к нам мужчине средних лет, со спортивной сумкой в руках. - Секунда в секунду. Люблю обязательных людей.
Мой сопровождающий при близком рассмотрении оказался хорошеньким мужчиной около сорока лет. Хотя я могла и ошибаться - чуть подёрнутые сединой вески не показатель.
- Отлично, - хлопнула его Нина по плечу и взмахнула рукой в мою сторону: - Твоя подопечная на некоторое время - Каролина. Каролина, а это Николай. Он присмотрит за тобой в дороге и из рук в руки передаст твоему куратору.