— Не чуть больше, а два месяца ровно, — запихнула она в себя остаток бутерброда. — А вообще, я просто знаю. Я все знаю, лишь откуда знаю, не знаю.

— Вот как? — от такой формулировки, я даже рассмеялся, искренне и по доброму. — И что же ты всезнайка полезла-то сюда? Неужели настолько скучно дома?

— Очень скучно, — ответила девочка, на вид которой я мог бы дать лет семнадцать. — Мамы постоянно ворчат и ждут папу, а еще они беременны, и поэтому нервничают. А вообще они хорошие, обещали не выдавать меня. Только Феса, третья мама, ничего не обещала.

— Вот как, — подошел я к ней, и уселся посреди полевых цветов. — А кто же твой папа?

— Мой папа? — задумалась девушка. — Говорят он ангел, а еще говорят, он бывает жесток, но он ведь должен быть таким. Он правитель, и ему нельзя давать спуску остальным, а то сядут на шею.

— Прямо как ты к мамам, да Ева? — девушка дернулась и во все глаза уставилась на меня, чтобы буквально спустя секунду расплакаться.

Не ожидая такого эффекта, я ненадолго опешил, и лишь спустя пару секунд нашел в себе силы заговорить вновь.

— Ты чего? — коснулся я ее плеча, но вместо ответа она обхватила меня за шею и повисла на мне. — Эй, эй? Неужели я такой страшный?

— Нет, прости, я просто глупая, — расцепила она руки и вытерла слезу. — Я хвастаюсь что всезнайка, но не узнала собственного отца. Прости что предложила подчинить духа, надо было его убить.

— Почему? — задал я вопрос, а сам бросил взгляд на каменную глыбу.

— Слабого он бы пожрал и стал за его счет сильнее, — ответила девушка, и утерев нос достала еще один бутерброд, как ни в чем не бывало продолжила есть.

— И правда стоило бы его убить, — кивнул я.

— Ну, архангелу же нужна свита! А папочке так тем более! Надо же кому-то помогать тебе против богини Хель и ее заносчивого братца, — провела она рукой и земля вокруг очистилась от снега и проросла цветами.

Я смотрел на молодую девушку, развалившуюся на земле и не понимал что происходит. Она все знает, но при этом продолжает считать себя моей дочерью. Как это может быть возможно?

— Ева, скажи, как ты … — прервался я на середине фразы, потому как девушка сладко спала.

— Давай поговорим, не трогай ее, — раздался позади меня знакомый голос. — Думаю пришла пора поговорить откровенно.

Обернувшись назад, я совсем не удивился, увидев песочного человека, парящего в паре сантиметрах над землей в позе лотоса и с пиалой чая в руках.