Во время моих странствий по подземной стране я не раз встречался со всевозможными опасностями, я сражался с Шестилапыми, ловил диких драконов, но никогда я не испытывал такого всепоглощающего ужаса. Азаро, которого я всегда знал, как одного из самых отважных охотников, позже признался мне, что впервые в жизни не смог противиться охватившему его страху. Похоже, что так на нас подействовало какое-то колдовское заклинание. Ничем иным наш испуг я объяснить не могу.
Когда мы достигли стоянки, спутники наши, остававшиеся там, перепугались настолько, что тоже едва не бросились убегать. Опасаясь, что разъярённый нашим вторжением колдун бросится в погоню, мы собрали все свои вещи и поспешили покинуть опасное место. А в самом узком месте мы обрушили своды пещеры, чтобы задержать колдуна, если тот решит нас преследовать. Разумеется, все мы понимали, что существуют и другие, неизвестные нам, пути к его логову, ведь он сам каким-то образом туда попал. Возможно даже, что у него есть выход на поверхность… Но в одном мы теперь абсолютно были уверены: этим путём теперь никто пройти не сможет.
Потрясение было настолько сильным, что нам пришлось прервать экспедицию и вернуться в город. Мне пришлось долго лечить обожжённые руки, а одежда моя пришла в полную негодность. От колдовского огня пострадал и Азаро: он едва не лишился левого глаза и на щеке у него остался безобразный шрам от ожога.
Рассказ наш поначалу восприняли с недоверием, но припомнив о множестве бесследно пропавших в том районе охотников…».
К сожалению, в этом месте документ сильно пострадал от плесени, и следующую страницу прочитать почти невозможно. Зато в конце отчёта сохранилось несколько строчек, сделанных другой рукой:
«… королевским указом. Заложить наглухо все проходы и обрушить карниз, дабы никто не мог перебраться через провал ни с этой ни с той стороны. Слухи об обитающем в пещере колдуне пресекать, а виновных в их распространении сурово наказывать. Выставить дополнительную стражу для охраны торгового прохода».
Как же много тайн ещё хранят пещеры! Что это за колдун, откуда он взялся, жив ли он ещё, можно ли его отыскать — и нужно ли? Сванеро в разговоре со мной подтвердил, что в стране рудокопов до сих пор бытует поверье о хозяине юго-восточных пещер, который охраняет несметные сокровища и сжигает волшебным огнём всех, кто осмелится забрести на его территорию. И даже при свете яркого дня мой друг, человек умный и образованный, рассказывая о нём, невольно понижал голос и даже пару раз испуганно оглянулся. Видимо, страх перед жутким колдуном рудокопы впитывают, как говорится, с молоком матери.
«Мы все были уверены, что это всего лишь легенда, пришедшая из глубины веков. — сказал мне младший магистр. — Но благодаря этому отчёту стало ясно, что легенда возникла не на пустом месте. Пещерный колдун существовал на самом деле. Значит, не зря эта часть подземной страны даже в наши дни считается местом, в которое лучше не забредать».
Меня чрезвычайно заинтересовала эта тайна, но больше никаких серьёзных упоминаний о существовании колдуна мне обнаружить не удалось. Затем подступили другие дела, отыскались другие, не менее любопытные, документы… Но я время от времени мысленно возвращался к отчёту охотника Ильведо. Тайна колдуна не давала мне покоя.
И вот тут я могу похвастаться. Тут я могу себя похвалить с полным на то основанием. Я разгадал эту загадку. И это наполняет мою душу вполне понятной гордостью. Отныне в летописях Волшебной страны будет и мой вклад. Пусть очень скромный, неважно.
А помог мне докопаться до истины… один чрезвычайно интересный человек, с удивительнейшей биографией, человек, известность которого давно перешагнула через Кругосветные горы. Я остановился погостить у него на обратном пути и как-то вечером, когда мы беседовали, сидя на веранде, я упомянул сам не знаю зачем о таинственном пещерном колдуне. И вот тут-то он и рассказал мне…
Злая волшебница была недовольна. Скажем больше — она была рассержена. Она была настолько рассержена, что у неё даже слегка поднялось настроение. Утро началось отвратительно, всё вокруг шло до отвращения хорошо. Погода (как всегда в этой ужасной стране) ранила душу невыносимо ярким солнцем, омерзительно голубым небом, полным отсутствием даже малейшего намёка пусть не на ураган, но хотя бы на бурю. Птицы в окружающих пещеру рощах чирикали как никогда беззаботно, от одуряющего аромата чересчур ярких цветов начинала кружиться голова… Ни одного болота! Ни одной пересохшей пустоши! Даже неурожаев здесь не бывает! С ума можно сойти! Порой просто не на ком сорвать злость!
И вот такой подарок судьбы! Похоже, что сегодняшний день пройдёт не напрасно.
Гингема зловеще улыбнулась и окинула многообещающим взглядом склонившихся перед ней в глубоком поклоне Жевунов.
— Это что такое? — проскрипела она вполголоса.
Жевуны содрогнулись. Они не смели поднять наполненные слезами глаза. Они боялись волшебницу до ужаса. Предусмотрительно снятые шляпы с давно надоевшими бубенчиками лежали, к сожалению, на земле, а то бы она сейчас им всем устроила весёлый перезвон.
— На что ЭТО похоже?! — уже громче вопросила Гингема, и в голосе её прозвучало обещание неминуемого наказания.
Жевуны содрогнулись ещё отчётливее и упали на колени.
— Ваша Милость, — чуть слышно произнёс старший Жевун, имени которого Гингема не знала и знать не желала. — Это всё, что мы сумели собрать. Мы очень старались.
Сидящий у волшебницы на плече молодой филин Гуамоколатокинт негромко бормотнул: