Ладно, если понадобится, – зажжем и спляшем. Не вопрос. Есть проблема поважнее. Пока местные язычники готовились к празднику, а я напряженно размышлял, как нам взять Смоленск.
Осадные машины? Дальше таранов мое воображение не шло. Но, насколько я знал, таранить здешние ворота, коих в городе имелось аж двое, было не то чтобы невозможно, но… бессмысленно. Поскольку ворота были не только низкие и узкие, но выходили не в крепость, а в узенькие коридорчики между двумя высокими стенами, взобраться на которые – никак, вести обстрел снизу – тоже проблематично. А вот скидывать с них тяжелые предметы и лить кипяток со смолой – идеально. Так что, проломив внешние ворота, мы тут же оказывались в ловушке. Это же просто мечта осажденных: собрать всех врагов в тесном тупичке (внутренние ворота еще сломать надо) и оприходовать их всех сразу с помощью гравитации и высокой температуры.
Черт! Что я знаю об осадных орудиях? Много знаю. Названия помню, картинки в исторических книгах. Катапульты, требушеты, онагры. Осадные башни с выдвижными мостиками. Насыпи, траншеи, сапы, те самые, от которых произошло слово «сапёр». Слова знаю. И картинки видел. Слова. И картинки. Но о том, как укреплять подземный ход, я знаю не более чем о том, как собрать баллисту.
Нет, если бы мне дали время и людей, чтобы потренироваться…
А еще лучше – подогнали настоящего специалиста. В этом мире такие есть, я точно знаю. В Византии, к примеру, унаследовавшей знание древнеримской эпохи.
Но это сродни моему знанию о динамите. Или о порохе. Что толку в информации, не подкрепленной опытом и практикой? Я очень много знаю о том, как Бури стреляет из лука. Но это не делает меня суперстрелком. О порохе же я знаю значительно меньше. И это такие же бесполезные знания, как, скажем, устройство атомной бомбы.
И вот я, весь такой информированный, сижу на теплой земле, глажу ладонью зеленую мягкую травку и лелею заветную мысль: может, ну ее на фиг, эту осаду? Взять с собой пяток хирдманов, Зарю, сесть на лошадей, отъехать хотя бы вот туда, под кручу, на которой половчане с дружным хеканьем опускают в яму основание своего собственного идола, пойти да и поплавать вволю в речной теплой водичке?
Мне что, больше всех надо? Праздник же скоро! Весело будет! Вон, варяжский молодняк уже обшаривает частым гребнем окрестности в поисках девок. И эти – найдут. Так что следующей весной в этой местности народится немало маленьких внеплановых варяжат.
Я, прищурясь, смотрю на неприступную крепость. Там тоже наверняка готовятся к празднику. Пусть официально «большого водного перемирия» никто не объявлял, но обе стороны знают друг друга достаточно, чтобы забить на войну и вволю повеселиться.
Рядом присаживается Свартхёвди. От него несет потом. И ему тоже наверняка хочется искупаться…
Но смотрит он не на реку. Сначала на крепость, потом – на меня:
– Ты тоже об этому думаешь? – интересуется он.
Я киваю, потому что полагаю, что речь идет о том, чтобы освежиться.
А вот и нет!
– Они будут праздновать! – говорит Медвежонок. – Говорить со своими духами и богами. Кормить своих альвов. Им будет не до нас! – И он улыбается во все зубы, а я вспоминаю добрую традицию северян: нападать на врагов как раз в такие замечательные дни. Во время свадеб, похорон, рождений первенцев и в годовщины смертей заклятых врагов. В праздники личные и праздники общенародные. Когда воины пьяны и добры, а их оружие сложено вдоль стен.
Братец шумно чешется под рубахой и ухмыляется.
Крепость не в стенах, а в людях. Если люди беспечны, стены – не преграда. Лестницы, крючья, живые пирамиды… Есть множество способов взобраться на стену, если наверху недостаточно бдительны.
Да, такая попытка – немалый риск. Если на стенах не спят, а ждут, то одного ведра правильно вылитого кипятка хватит на пятерых, а умело сброшенное бревно, которого не ждут, уничтожит и лестницу, и всех, кто на ней. И никакие доспехи, никакая даже самая могучая шея не выдержит пудового камня, свалившегося на макушку шлема с четырехметровой высоты.
И я почти собрался сказать Медвежонку, что готов рискнуть, но тут меня осеняет.
– Брат, – говорю я, – а ведь нам не понадобится лезть на стены…