— Свадьбы не будет. Теперь ты принадлежишь мне.

Его руки уверено и грубо стали бродить по моему телу.

— Совсем с ума сошел?! Что ты несешь?

— Я слишком подставляюсь из-за твоего дяди, чтобы сейчас тратить время на этот бред, — его пальцы на моем плече сжимаются сильнее, а мои глаза распахиваются настолько, что я даже не могу моргнуть.

— Нет… ты не мог… Нет…

— Я купил тебя. Так что теперь у меня есть дорогая игрушка, которая будет исполнять все что я захочу.

— Я не твоя вещь. Я…

— Кукла, — только что меня наделили новым статусом, — и, если ты не хочешь, чтобы я тебя сломал, закрой рот и снимай с себя эту тряпку. Подобное платье тебе не идет. В нем ты выглядишь как дешевка.

Его слова выжигают во мне остатки того хорошего, что я испытывала к этому человеку. Каждая унизительная фраза похожа на звонкую пощечину. Он бьет ими наотмашь, не стесняясь. Так что из моих глаз начинают капать слезы.

Купил. Я тебя купил.

Как ту, которая не имеет права на свое мнение. Кукла. Марионетка. Вещь.

— Нет! — кричу из последних сил, пытаюсь замахнуться рукой, чтобы его ударить.

Я хочу причинить ему боль. За то что уничтожил НАС. За то, что разрушил все то, что было. За то, что убивает меня сейчас. Уничтожает и втаптывает в грязь. Только чтобы указать мне на моё место.

— Кто-то спрашивал твоё мнение? — рычит в моё лицо и толкает к стене. Нависает мрачной тенью сверху. Припечатывает своим стальным телом, лишая возможности сбежать. Не дает вдохнуть воздух. Заставляет тело дергаться в попытке вырваться на свободу.

Легкие горят огнем. Горло дерет от рыданий. Пальцы болят от того, как сильно мои ногти впиваются в его кожу на шее.

— Я тебя ненавижу, — выдаю практически на последнем выдохе.

— Ты всегда любила драматизировать. Этот твой нелепый максимализм… Ну, ничего, я тебя перевоспитаю.

Его руки прикасаются ко мне. Скользят по ткани платья. И даже через материю я чувствую, как тепло его ладоней обжигает кожу. Как разряд тока бьет меня от этих прикосновений. Как тело само тянется в его руках.

Подонок! Но стоит мне вспомнить, что эти руки также прикасались к моей сестре…

— Не смей! — ору в его лицо и вижу, как в его глазах поселяется тьма.