Она вскинула вверх ручки, как это делают маленькие дети, когда желают, чтобы их взяли на руки.

Клим снова подался вперёд, но невидимый барьер вновь не пустил.

— Чернава!

Она все тянула руки, а потом заплакала.

— Иди ко мне, — позвал Клим. — Иди сюда.

Но Чернава осталась на месте. Опустила руки.

— Иди же ко мне! — испугался Клим. Он испытал то самое чувство, когда хочешь помочь своему ребенку, но отчего-то не можешь добраться до него прямо сейчас, и страх за него перемежается с ужасом от того, что ты совсем потерял контроль над ситуацией. — Иди!

Она всхлипнула нервно. Потом опустила голову и сжала махонькие кулачки.

— Чернава… Женя… — а потом закричал, внезапно все поняв. — Ты нужна ему! Вспомни, как умер твой отец. Максу будет так же больно!

И в этот момент его выбросило из сна.

Звонил сотовый. Тревожно так. Спросонья Клим не сразу смог найти его и разглядеть дисплей, но когда наконец принял вызов, в динамике без всякого приветствия раздался голос врача.

— Клим Светозарович? Показатели вашей жены резко ухудшились. Мы вызвали борт из Якутска. Он прибудет через три часа.

— Я могу к ней…

— Нет.

«Нет».

Слово выстрелило и пробило брешь в броне. Клим вздрогнул.

— Понял, — ответил он и сбросил вызов.

Огляделся. На том месте, откуда он только что взял сотовый, лежал маленький кожаный мешочек.

Какой это был по счету сон с ее участием? Как он мог не понять сразу?