— Я в детстве тоже собаку хотел, — ни с того, ни с сего сообщил Рыбоед. — Даже деньги копить начал.

Я пожал плечами. Собака в наших краях скорее роскошь. Средненький пёс стоит, как хорошая лошадь, да и жалко его будет, когда дарки утащат. Дальше на севере, за горами, вроде новые породы выводят, — покрупнее и поумнее. Чуть ли не боевые псы. В глубине Жёлтого берега тоже разумных и полезных собак можно увидеть. Их там с шакалами скрещивают. Но, что с дальнего Юга пса везти, что с земель Ворона, — забава для богатых. Рыбоед наверняка о нашем местном чудище мечтал, — короткошёрстом, кривоногом и трусливом.

— Зачем тебе, Рыбоеду, собака? Уж заводи кошку городскую. Модный зверёк, и вложение денег хорошее. К тому же, сможете с ним на пару чернопёрку жрать, — прошептал Лесли.

Рыбоед не обиделся:

— Собаки тоже рыбу любят. А этих новых кошек я не видел. Только диких. Тех заводить не с руки. Вон, Борода, бедняга, попробовал…

Парни тихо засмеялись. Я яростно махнул рукой, — кто-то пробирался через тростник.

— Не могу я, — бывший стражник показал на свои толстые колени. — Прихватило. Не гнутся ноги вовсе. Я ж не отказываюсь. Но вот такая беда приключилась.

Я молчал.

— А он, значит, вместо тебя пойдёт? — угрюмо спросил Рыбоед.

— Он толковый, — поспешно заверил стражник. — Про лодочку знает. Молодой, раз-два и там…

Новый проводник стоял за спиной стражника и улыбался. Лет семнадцать, коренастый, крепкий. Вот только запах нутта чувствовался за пять шагов.

— Мы на тебя, старого служаку, надеялись, — сказал Лесли, быстро оглянувшись на меня. — Ты местный, не один год в Цитадели стражу нёс.

— Не могу я, — горестно закачал головой бывший стражник. — Рад бы, да никак не могу. Ноги вот…

Ему бы не на ноги, а на голову жаловаться. Тупая у него башка.

На стражника меня вывели через десятые руки. Кто мы такие, он не знал, вот и рискнул попробовать кинуть, соскочить с дела. Струсил в последний момент, подставил дурачка вместо себя. Вдвойне болван, — уж не приходил бы тогда. Жадность подвела, часть денег решил себе законно оставить. Хорошо, что понятия не имел, зачем мы в Цитадель лезем. Думал, обычные «деловые», воры.

Я молча поправил пояс. Парни поняли. Рыбоед вздохнул:

— Ладно, молодой пойдёт, так молодой. С деньгами-то как разбираться будем?

— Вот, — часть верну, — бывший стражник поспешно вынул тощий кошель. — Остальное парнишке передал. Он подешевле взять согласился.

Молодой парень, улыбаясь, кивнул. Понятно, ему серебро ни к чему, — у таких единственная ценность — орешки дурманные.

Рыбоед забрал кошель: