— «Ива», разрешаем захват. «Клевер», «Мята», прикрываете, конец связи.

— «Крапива», — проворчал Криссен, проверяя снаряжение. — В тот раз были птицы. Скоро до микробов дойдём.

«Объект» оказался парой девушек. Совсем молодых — это выяснилось уже потом. Несомненно, они и не подозревали о засаде, потому что растерялись — обе.

— Полиция! Ни с места! Вы нарушаете закон о перемещении в приграничном районе…

Самая дурацкая часть в каждом задержании. Полагается чётко оповестить нарушителя, кто и за что его сейчас арестует. Нарушитель, как полагали авторы процедуры, немедленно смиряется со своей судьбой, не сопротивляется, не бежит…

И не кусается!

Та, которую Криссен поймал первой, бросила «вязанку» — груз — и первым делом впилась в руку. Не помогли даже защитные перчатки. Девица, закутанная во что-то чёрное, подхватила «вязанку» и ловко юркнула в кусты.

— Зараза! — крикнул Криссен, выхватывая «Молот». Только пластиковые пули. Только в крайнем случае. Шоковые дубинки — на минимум поражения. Гуманисты! Укус, поди, залечивать придётся неделю. — Стоять! Стоять, иначе стреляю!

— У меня чисто, — голос Майерта. — Взял вторую. «Мята», есть задержанная, маяк двенадцать, вышлите людей. Преследуем второго курьера, конец связи.

Преследовали они её долго. Гроза, темнота, бесконечный треск — помехи — в передатчиках. Несколько раз Криссен чудом не выколол себе глаз.

— Вот она, — шепнул Криссен, указывая на край оврага. Девица прижалась к склону… если бы не прибор ночного видения (Криссен включил его, рискуя «поймать» вспышку молнии), её не заметили бы. — Стоять!

Пуля попала в неё рикошетом. Случайность. Иначе девица бы канула в овраг — и никакой гарантии, что её успели бы перехватить на этой стороне границы. На той, несомненно, курьеров уже ждут — и минуты через три — никаких улик. Обычная деревенская девушка. Собирающая дрова. Правда, под проливным дождём и ночью, во мгле, но это уже мелочи.

Сказать, что задержанная сопротивлялась — значит, не сказать ничего. И у Криссена, и у Майерта появилось по несколько серьёзных царапин, а Криссен дважды чуть не лишился глаза.

— Под газом, — прохрипел он, сумев, наконец, сковать ей руки «хомутом». — Слушай, ну и силища.

— Времени мало, — Майерт сплюнул. Идти по доброй воле девица не хочет, а доставить её надо живой и годной для допросов. — Если под газом — долго не выдержит, «сгорит».

— «Крапива», взяли второго курьера, конец связи.

Возле самой машины (девицу всё ещё приходилось волочь) число задержанных едва не уменьшилось.

Как она сумела сбросить «хомут» — непонятно. Сумела. Ещё раз цапнула Криссена и, оставив ему на память чёрную накидку, кинулась назад, во тьму. Не забыв про «вязанку».

Майерт успел выхватить дубинку и метнуть ей в спину — как дротик.

Синяя вспышка. Девица взмахнула руками, вскрикнула и рухнула в грязь.