Это ли не счастье?

У подъезда такси плавно притормаживает. Расплачиваюсь с водителем и выхожу на улицу…

Застываю, глядя на мужчину, стоящего у подъезда…

— Я тебя тут час жду уже, — улыбается Дан, но как-то нервно. — И пока ты не начала меня лупить сумочкой по голове… Прости, слышишь? Прости засранца, за то, что исчез, ничего толком не объяснив!

Эмоции сменяются одна за другой. Сначала я безумно рада его видеть. Потом готова разорвать своими же руками на кучу-кучу мелких Данек, чтобы уже никто не собрал и не сшил воедино. После злость, вперемешку с обидой накрывает меня, и я все же бросаюсь к нему, угрожающе замахиваясь сумочкой.

— Простить, говоришь, засранца? — выдыхаю. Первый удар смазанный и приходится по плечу. Но мы ведь только начинаем, правда? — И за что тебя простить, козел? За то, что я тебя ждала? За то, что в том ресторане на меня смотрели, как на чокнутую? За то, что слышала за спиной едкие смешки Насти и Дани? Или за то, что ты, сволочь, мне грохнул сердце об пол? За что?

— Тихо ты, успокойся! — хохоча отвечает Дан, уворачиваясь от еще пары ударов. — Я все объясню! И это совсем не то, что ты подумала! Да, мне жаль, что так вышло, но… Черт, давай зайдем в дом и не будем радовать твоих соседей?

— Я хочу порадовать только одного человека на этой земле… — мрачно протягиваю я. — Патологоанатома…

Снова замахиваюсь, но Дан оказывается быстрее и, схватив меня за запястья, притягивает к себе. Хочется двинуть лбом по его наглой и ухмыляющейся роже, но я… Я понимаю, что не могу. Все события прошедших дней накатывают на меня, словно снежная лавина и накрывают с головой. Что-то бессвязно шепчу, всхлипывая и утыкаюсь носом в его грудь.

Теряю счет времени. Даже сложно сказать, сколько мы так стоим. Я — ревущая у него на груди и Дан, гладящий меня по волосам.

Наконец успокаиваюсь и немного отстраняюсь.

— Где ты был, черт тебя дери? — спрашиваю я. — Где тебя святые ёжики носили?

— Мой компаньон разбился в ДТП. Пришлось решать все вопросы и на некоторое время взвалить все дела на себя. Дневал и ночевал на работе, малыш, — говорит он тихо.

— Мне Настя сказала, что видела, как ты сдавал ключи и очень мило трепался с администраторшей. На это время нашел же… А подняться в номер и найти записку — не нашел… Козел ты!

— Альба — сестра моего партнера. Я просто проявил сострадание и поддержал ее в трудную минуту. Но не трепался, и уж точно не любезничал, — объясняет Дан. — Ты же знаешь свою подружку… Почему поверила ей? После всего, что она сделала тебе, после того как предала и причинила боль…

— Потому что… — я вновь всхлипываю. — Потому что дура-а-а-а-а!

Он берет мое лицо в ладони и большими пальцами стирает слезы. После наклоняется и нежно касается губами моих губ.

— Не плачь, милая, — тихо говорит. — Я рядом. И я больше никуда не денусь от тебя, обещаю!

— И долго вы там еще миловаться собрались? — раздается голос моей мамы, и я резко отскакиваю от Дана.

— И давно ты там подглядываешь? — задираю голову, чтобы посмотреть на окна нашей квартиры.