— Только если очень перенервничаю. Тогда желудок к спине прилипает, и кишка кишке бьет по башке, — расслабленно улыбаюсь я. — А после с грустью смотрю на весы и сажусь на диету…
— Спорт? — продолжает расспросы Дан.
— Ходить люблю. Много и, желательно, на свежем воздухе. А всякие залы и фитнесы не для меня. Трата времени и денег, — качаю я головой.
— В Риме ты свежий воздух не найдешь. Разве что выезжать куда-то в провинцию, где много виноградников и ферм. Если будет желание — могу покатать тебя. Там очень красиво, — Дан прожигает меня глазами, отчего мне снова становится неуютно.
— Ты и так мне очень сильно помог, — отвечаю я. — И если поможешь еще разобраться с вещами и сумочкой, я буду очень признательна. Но злоупотреблять твоей добротой и отзывчивостью я не хочу. Поэтому, справлюсь сама, если ты не возражаешь.
Он неопределенно пожимает плечами. Повисает пауза, которую лишь изредка прерывает стук приборов о тарелки и гомон других посетителей. А мы все ждем заказ.
Каждый думает о чем-то своем. Я — о том, что в паре метров от меня сидит мой бывший, который то и дело кидает в нашу сторону злобные взгляды. А Дан размышляет о чем-то своем, при этом не отводя от меня задумчивого взгляда.
И когда предел моего смущения, казалось бы, достигнут, нам наконец подают блюда. Я облегченно выдыхаю, радуясь, что можно переключить свое внимание на еду.
Еще ночь… Одна ночь впереди и, возможно, этот человек больше никогда не появится в моей жизни. В Риме я все равно буду много гулять, осматривая достопримечательности, а после того, как время пребывания подойдет к концу, отправлюсь домой… В свою родную ракушку, где можно будет закрыться и погрузиться в изучение себя, своих мыслей и своего внутреннего мира.
Наверное, только сейчас, накручивая спагетти на вилку, я впервые думаю о том, что жизнь мне подкинула шанс чуть-чуть побыть легкомысленной, а может и завести ни к чему не обязывающий «курортный» роман… А я бегу от этой возможности, как черт от ладана. И не потому, что мне не хочется выкинуть нечто эдакое, что противоречит моим правилам и принципам. Лишь потому, что понимаю — если я влюблюсь, а это очень вероятно, я не смогу собрать свое сердце потом заново.
17
Уже на выходе из ресторана у Дана звонит телефон. Он смотрит на экран и хмурится, а после, извинившись, принимает звонок и отходит в сторону. Я же замираю в стороне, ожидая его. Дышу полной грудью, блаженно прикрыв глаза.
— Я винил себя в том, что поступил как козел, — раздается голос рядом со мной. — А оказывается, ты меня обманывала все это время… Ничего не хочешь объяснить?
Я чувствую внутри такую усталость, что мне лень даже открывать глаза, чтобы смерить презрительным взглядом своего бывшего.
— А кто ты такой, чтобы я тебе что-то объясняла? — раздраженно отвечаю, так и продолжая стоять.
— Я твой парень, — понижает голос Даня.
Черт, так и хочется стукнуть себя ладошкой по лбу. Парень… Три ха-ха, иначе и не скажешь…
— Бывший, — поправляю его я.
— Ничерта это не меняет, — рявкает он, и я наконец-то поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него.
— Родной, иди куда шел, а? — устало отвечаю. — Ты же трус, Настеньке небось сказал, что в туалет приспичило, а сам со мной тут лясы точишь… Нехорошо обманывать любимую девушку… Хотя, о чем это я? Меня ведь обманывал! Клялся в любви, а сам с ней мутил, не так ли?