— Я тебе обещал, что мы достанем этих мясуховских сук. И мы достанем. Вывернем наизнанку того жирного Логопеда, если понадобиться.

— Спасибо, — улыбнулся я.

— Это тебе спасибо.

Тут подоспел тургулаевский человек с пластиковой бутылкой воды, протянул подполковнику.

— Воды хочешь? — Открутив крышку, предложил мне Тургулаев.

— Не откажусь.

— А кровь? — Спросил он, заметив мои руки в корке запекшейся крови.

— Не моя. Пришлось защищаться, чтоб не пристрелили.

Тургулаев мрачно покивал. Мы с Вадимом и подполковником попили. Остальное слили мне на руки и Тургулаеву на шею.

— Сейчас приедут следаки из города, — начал он, утираясь рукавом. — Придется тебе подождать, Витя. Потом как-нибудь отправим тебя домой. Может, с ППСниками уедешь. У нас тут работы на всю ночь.

— Я могу отвезти Витю, — вызвался Вадим.

— Нет уж, фигу, — отрезал подполковник. — Нехрен от работы отлынивать. Ты мне тут нужен.

— Слушаюсь, — кисловато сказал Вадим. — Тогда пусть Витя мою машину возьмет. Я на чем-нибудь другом уеду. С вами, например.

— Как хочешь. Главное, чтобы Витя показания дал, да не болтался по периметру один. А на остальное мне все равно.

— Нет, — я покачал головой. — Сидеть тут я не могу. Не могу ждать ваших следаков.

— Это еще почему? — Нахмурил брови Тургулаев.

— Моего друга вон та вот скотина ножом пырнула.

Я кивнул на Булу, лежавшего среди тел остальных погибших. Их уже сложили в аккуратный рядок вдоль чеченских машин. Фонари автомобилей освещали мертвых. Отбрасывали на пыльную землю их узкие тени.

— Ехать мне надо. Надо узнать, как там Женя.

— Да ничего с ним не сделается, — махнул рукой Тургулаев. — Что он от тебя, с больницы сбежит?