– Анри! Чертово отрепье, Анри! – закричал пьяница так, что я даже вздрогнула, не то, что мальчик проснулся. Он открыл глаза, прекрасные, синие, ещё не такие жестокие и холодные, как на титульной иллюстрации, и с ужасом посмотрел на мужчину.

– Папа, – прохрипел он испуганно, зажимаясь в угол. Его маленькое детское личико покрыто разноцветными синяками, от жёлтого до буро-фиолетового спектра, что может означать лишь одно: его часто и планомерно избивают.

– Иди сюда, ублюдок! – закричал мужчина, на что мальчик испуганно зажмурился и даже закрыл глаза.

– Пожалуйста, папа… не надо! – принялся ребенок умолять, но пьяному чудовищу нет дела до его слов.

Он поднял его, дернув за волосы, и толкнул на стену. Мальчик вскрикнул, приземление было не из легких. Из его рта пошла кровь, он зарыдал, но это лишь разозлило его родителя.

– Папа, прошу не надо, – заплакал мальчик, закрывая голову синими от регулярных побоев руками.

– Что ты сказал? Кто здесь твой отец? Тебя эта шалава нагуляла! Чертов ублюдок! Нагуляла и бросила на меня! – барон бросился к ребенку и, швырнув его на пол, принялся лупить ногами.

Мальчик кричит, зовет на маму и пытается защититься, но естественно не может этого сделать. А мне, словно пассивному наблюдателю, приходится на это смотреть, не имея возможности ничего сделать. Обычно сон можно контролировать, но прервать этот почему-то не получается. Подонок продолжает избивать мальчика, и наступает момент, когда тот не в силах даже прикрыть голову от его ударов, а пьяная тварь все продолжает издеваться. Убьет, он точно его убьет. Маленькое детское тело прекращает двигаться, детский кулачок сам собой разжимается, и я понимаю, что не могу так больше.

Я хочу проснуться, хочу, чтобы этот кошмар прекратился! Хочу, чтобы он перестал его бить! Толкнула мужчину в сторону, когда он уже собрался придушить мальчика, поставив ногу ему на шею. Тот отлетел куда-то в сторону, ударился головой об стену и обмяк, но главное ребенок спасен. Мальчик открыл свои большие синие глаза и, посмотрев прямо на меня, прошептал:

– Спасите…

На этом кошмар закончился, я проснулась так же внезапно, как и уснула. Спросонья я даже не поняла, где нахожусь, чуть половину мебели в комнате не разнесла и шею себе не свернула, когда с кровати встала. Почему мне снится такая жесть? Такие кошмары явно не для моей нервной системы. Нет, мне бывало, снились сцены из книг, но явно куда приятней этой. К тому же именно этого инцидента в книге не было. Фантазия что ли разыгралась после прочитанного? Схватила книгу с прикроватного столика и снова взглянула на обложку. От холодного взгляда злодея все также не по себе, но я по-прежнему с трудом отрываю от него взгляд. В моей фантазии он был совсем таким же, пусть и маленьким мальчиком. Перед глазами возникло лицо избитого мальчика, он смотрел на меня и просил спасти его. В груди неприятно кольнуло, дернула плечом, это ведь всего лишь сон. Надо заканчивать с ночным чтением, а то мало того что не выспалась, ещё и кошмары замучили.

Оставаться в мире фантазии очень опасно, слышала, начитавшись книг, многие люди сходили с ума и творили ужасные вещи. Нужно разделять реальность и книгу, а то и правда попаду в психушку, что принесёт исключительно радость моим родственникам. Тем не менее, все мои мысли целый день были о книге. Я толком и не заметила, как отработала, а весь обед просидела, тупо смотря в никуда, так и не съев ни ложки. Только к вечеру, после поездки на автобусе домой, пришла в себя. Чтобы перестать думать о мальчике, мне просто надо начать читать другую книгу.

С твердым намереньем взять одну из вчерашних двух, направилась к своему любимому книжному магазину, но на дверях наткнулась на табличку «закрыто», да и в самом магазине свет не горел. Странно это, дедуля там часом не заболел, или случилось что? Настроение снова упало ниже некуда, в продуктовый пошла скорее на автомате. Там зачем-то купила два килограмма красных яблок, решив, раз уж не ела толком в течение дня, то если что-то куплю в магазине, я обязательно съем все, даже не почувствовав вкуса, а наутро у меня появятся лишние три кило минимум. Добравшись до дома, пожарила убитые вчера яйца и, кое-как перекусив, взобралась с яблоками на кровать. Яичница мой голод не утолила, так что принялась грызть яблочки.

Прелесть того, что живешь одна, заключается в том, что можно делать все, что заблагорассудится, все равно никого нет рядом. Включила телевизор, чтобы отвлечься, но это не помогло, как вино. Мой взгляд все равно косился на проклятую книжку, и я решилась прочитать последнюю главу, чтобы все это закончилось. Но, стоило мне открыть страницу последней главы, сразу же захлопнула книгу обратно. Там все плохо закончится, не хочу читать. Однако одного взгляда на обложку мне хватило, чтобы понять, что не смогу по-другому уснуть. Я принялась читать заново, надеясь, что эмоции после прочитанного во второй раз будут слабее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот только я просчиталась и, прочитав все до последней главы, так расстроилась, что словами не передать. Там точно плохой конец, а я его не хочу его читать. Будто из-за того, что я его не прочитала, что-то изменится. Чем больше я читаю, тем больше мне жаль злодея. Что со мной не так? Я его ненавидеть должна, а не сочувствовать ему. Устало отложила книгу в сторону, старательно избегая смотреть на обложку. Спать, мне элементарно нужно поспать! Наваждение обязательно пройдет.

Но оно не прошло. Тот же самый кошмар мучил меня целых две недели. Избиение мальчика и его просьба о помощи, перед тем как проснусь, стали моим проклятием.

– Ты плохо выглядишь, – отметила моя коллега по работе, перекрикивая шум работающих швейных машин. Как ее зовут? Я совершенно забыла, мы ведь и не друзья вовсе. – У тебя все нормально?

Нормально? Я убиваюсь по герою книги! Со мной явно не всё в порядке!

– Да… – ничего не объясняя, ответила ей и сразу вернулась к работе. Хорошо, что я уже все на автомате делаю, а то не знаю, как бы справилась со всем этим.

После работы, словно зомби побрела в магазин, там набрала много всякого вкусного, надеясь поднять себе настроение. В который раз прошла мимо закрытого книжного, старик так и не открыл его. Точно что-то плохое случилось, он уже старенький был.