51. Мгновения счастья

Как сделать девушку счастливой? Нужно просто любить её.

Мысли вслух Владимир Орловский

Она входит в мои объятия так правильно и так знакомо, что у меня перехватывает дух. Мне нравится с ней танцевать - так бы и кружил её вечно, глядя в тёмные счастливые глаза.

Настя мне улыбается, а я плыву, качаюсь на волнах. Вижу только её. Чувствую, осязаю, и больше никто мне не нужен. Оказывается, это так просто - найти своего человека. Ту самую девушку. Единственную.

- Я тебя никому не отдам, слышишь? - сжимаю в объятиях и кружу в танце.

- А меня никто и не заберёт, - улыбается Настя. - Я ж из тех, кто не продаётся и не разменивается.

Бесхитростные слова, от которых становится горячо. Накрыть бы поцелуем её губы, но не здесь и не сейчас. У меня ещё будет время. Много-много времени, чтобы и поцеловать, и рассказать, как она мне дорога. Без лишних свидетелей, без чужих людей.

- Потерпим ещё немного? - спрашиваю, понимая, что сорвался бы и летел на крыльях подальше отсюда.

- С тобой - хоть целую вечность.

Это почти признание. Она смелее, чем я. Чувствую себя однобоким засранцем в дорогих туфлях и белоснежных носках. Снобом, что морщится оттого, что щенок наделал мне на ногу. Как давно это было, оказывается. Целая пропасть между «было» и «стало».

Она не просто въелась в меня - проросла, распространилась, рвёт корнями моё прошлое, чтобы показать яркий свет настоящего и будущего. И я не сопротивляюсь. Зачем? Это правильные корни и желанные разрушения от нужной мне девушки.

Правильный ответ упал на дно моего сердца и твёрдо шепнул: «да». Всё остальное я пережил легко: разговоры с будущими партнёрами, шуточки, задумчивый взгляд Стасика, которому несмотря ни на что хотелось настучать по тыкве. Но я всё выдержал, глупостей не наделал, вёл себя прилично, потому что меня согревала одна-единственная мысль: скоро это всё закончится, и тогда настанет время только для нас двоих. Для меня и Насти.

- Ты почему такой загадочный? - спросила она, как только мы распрощались со всеми и сели в машину.

Женщин обманывать нельзя. И тайны хранить долго не удаётся: они умеют чувствовать намного глубже и острее. Особенно, если внимательно наблюдают. Но к каким выводам придут - неизвестно.

- У меня для тебя сюрприз, - не стал я вдаваться в подробности. Но глаза Насти зажглись любопытством, и мне с трудом удавалось держать лицо кирпичом - не реагировать на её восклицания, взгляды, подколки.

- Орловский, - сказала она в сердцах. - Иногда ты похож на дуб-дерево - можно с разбегу о тебя убиться.

- Не надо убиваться, потерпи, Насть. Ну, что это будет за сюрприз, если я сейчас всё расскажу?

- Логично, - выдаёт она и меняет гнев на милость. Затихает, уютно устроившись у меня под боком.

Я веду её за руку по коридору, а перед дверьми в свой номер прошу: