Недосказанность повисла в воздухе. Верный страж семьи перешел на диалект туарегов, рассказывая подробности охоты и наблюдая за реакцией Газаль. Лишь убедившись, что она не понимает ни слова, резко сменил тему.
— Кемаль, люди в поселении ведут пересуды и сомневаются в твоей мужской силе.
— Ты не знаешь, что с этим делать? — криво усмехнулся я. — Имена. Пожалуй, я долго отсутствовал, раз возникли сомнения в моем авторитете. Придется напомнить им, благодаря чьей милости у них есть крыша над головой, вода, еда и лекарства. И что шейх не станет тешить их глупые головы криками женщины в моем шатре. Наказание всем, кто посмел распустить свой поганый язык!
— Мой шейх, — лицо Саида замкнулось, посуровело. — Начинать свое восхождение на трон с репрессий ради дочери кровного врага семьи Аль Мактум — не лучший выбор. Рабы тоже в смятении. О розе Аль Махаби говорят, как о рабыне, подчинившей тебя себе полностью.
— Ты предлагаешь мне слушать сплетни рабов? Не иначе, как горная гроза помутила твой рассудок, Ассасин. Любые волнения в поселении, зачатки бунта ты обязан гасить в зародыше. Это твой долг! Вместо этого ты решил передать эти сплетни мне? Ты в себе?
— Ты знаешь, мой мальчик, что я никогда не желал тебе зла. И все, что я сейчас говорю — исключительно в твоих интересах! К тому же, не секрет, что туареги видят твоей избранницей не дочь Махаби…
— Сборище племен, которые не так давно устраивали ритуальные жертвоприношения, чтобы вызвать дождь, будут диктовать мне, с кем проводить дни и ночи? К чему этот разговор?
— Ты дал много свободы розе пустыни. Она открывает лицо, говорит с тобой, как с равным. В угоду ее желаниям ты покидаешь поселение и уезжаешь прочь, не сказав никому ни слова. Ночью с гор спустились хищники, они могли напасть на вас! Беспечность — не лучшее качество будущего эмира.
— Слушай меня, Саид, и внимательно, потому как ты уже заставил повторить дважды. Всех, кто посмел чесать языками за спиной шейха и оспаривать мое отношение к Газаль, наказать. Публично. Показательно.
— Подумай, как они будут относиться после этого к дочери Аль Махаби, Кемаль. Ее жизни может угрожать опасность.
— Разве не для этого я велел тебе не спускать с нее глаз и беречь? Если хоть один волос упадет с ее головы, в этом будет твоя вина. И я не посмотрю на то, что ты верой и правдой служил моей семье.
— Я услышал тебя, Кемаль. Не считай меня врагом. Я буду беречь твою пленницу ценой своей жизни. Как и тебя самого.
Газаль
Я понятия не имела, о чем они говорили. Услышала лишь собственное имя и девичью фамилию. От того, что меня обсуждают, как вещь, на незнакомом языке, стало неприятно, и я постаралась не обращать на это внимания. Пусть Саид не проявлял открытой враждебности, но во всем его поведении было какое-то странное снисхождение с оттенком иронии.
Я явно не нравилась цепному псу Аль Мактумов. Но это его личные проблемы! Он мог не идти на поводу у Кемаля и не похищать меня, тогда не было бы повода для неприязни. Можно подумать, я здесь по своей воле!
При всех этих «инсайтах» я прекрасно понимала, что сбежать он мне не поможет. Будет делать вид, что все нормально, ради Кемаля. Или же… Внезапное открытие было похоже на удар в солнечное сплетение.
Ассасин опасен. Ему ничто не стоит сделать так, чтобы я пропала без вести в песках, и списать все это на несчастный случай. Кемаль, конечно, может за это снести с его плеч голову, но решающее слово окажется за Асиром. А хитрая натура Саида позволит ему выйти сухим из воды. В этом я даже не сомневалась.
Волшебство прошедшей ночи в оазисе стало таять, как снег под солнцем. Тревога охватила меня. Я понимала одно — теперь мне стоит умерить свой нрав и держаться рядом со своим похитителем ради собственной безопасности. Даже если для этого придется ни на шаг не отпускать его от своей постели.
И в поселении чувствовалось какое-то нездоровое любопытство. Чтобы привлекать меньше внимания к себе, я опустила голову, всем своим видом демонстрируя покорность своему хозяину. Но Кемаль сам, по-видимому, сделал то, что выбивается из системы отношений раб-господин: подал мне руку и галантно помог спуститься на землю. Саид задержал взгляд дольше, чем полагалось, затем кликнул помощников, которые забрали добычу.
— Иди в шатер, — коснувшись губами моего виска, велел шейх. — Я должен кое-что решить. Велю приготовить ванну, и жди меня.