— Давай, провожу тебя, — предложил Дарио.
— Я сама, спасибо. Еще совсем не поздно.
Больше я не слушала возражений. Сбегала в комнату, надела джинсы и тонкий свитер, махнула недоуменным Олесе с Дарио и вышла из дома.
К вечеру непривычно похолодало. Я немного замерзла, пока шла до дома Алессандро. Шаг не замедляла. Я иду по делу, и думать о всяких глупостях некогда.
У входа меня ждало разочарование в виде охранника, который на ломанном английском объяснил, что Алессандро нет дома. Тогда я решила подождать его, хоть охранник и не знал, когда он вернется. Я села на лавочку возле фонтана и задумалась. Все то, о чем я раньше не позволяла себе думать, теперь настырно лезло в голову. От мысли, что Алессандро, возможно, сейчас развлекается с Орнеллой, мне стало совсем дурно. Такой ревности не испытывала никогда раньше. Хотелось убить соперницу наижесточайшим способом. А его… Его тоже наказать, только еще не придумала, как.
О чем это я вообще? Разве он мне что-то обещал, как-то намекал на особое отношение? Это я влюбилась в него, как кошка. Как ни старалась внушить себе мысль, что это просто увлечение, которое быстро пройдет, стоит вернуться домой, ничего не получалось. От попыток самовнушения становилось только хуже. Чувствовала себя несчастней некуда. Даже всплакнула немного от жалости к себе.
За час с небольшим, что ждала Алессандро, успела изрядно промерзнуть. Он выглядел удивленным, когда увидел меня на лавочке.
— Что ты тут делаешь?
— Тебя жду.
— А почему не в доме?
— Меня никто не приглашал, да я бы и не согласилась.
— Так, пошли. — Он взял меня за руку и не выпускал, пока не привел в ту самую комнату, где поил Лимончеллой, и не усадил в то же кресло возле камина. — Что будешь? Ты совсем замерзла.
— Я бы выпила большую чашку чая.
— Я сейчас…
Алессандро вышел и вернулся с подносом, на котором дымились две чашки чая и вазочка с печеньями. К тому времени я уже успела согреться, огонь в камине пылал гостеприимно и ненавязчиво.
— А теперь рассказывай, — велел Алессандро, усаживаясь в соседнее кресло.
Глава 26. Как просто, когда все знаешь
— Когда свадьба? — спросила я, разглядывая Олесю.
За месяц на Лампедузе кожа ее стала темно-золотистой, что шло к голубым глазам, делая их еще светлее и больше, и белым волосам. Да и сама Олеся изменилась. Из ветреной красавицы превратилась в броскую женщину, светящуюся изнутри счастьем. Любовь ее такой сделала. Она нашла своего мужчину, которого так долго искала. Серхио обожал ее. Мне даже казалось, что когда она рядом, он не замечал никого вокруг. Так трогательно было наблюдать, как он старается предугадать малейшее ее желание. Она же, со своей стороны, окружала его заботой, как любящая мать драгоценное чадо. Я ей чуточку завидовала, не могла избавиться от этого коварного чувства, но больше радовалась, что она нашла свое счастье.
Олеся сняла соломенную шляпу с лица и повернулась на бок. Мы загорали на пляже Алессандро. Как я не сопротивлялась, она настояла на своем, затащила меня сюда. Если бы я точно не знала, что Алессандро нет на острове, ни за чтобы не пошла. Но он уехал на Сицилию, о чем сообщил мне вчера, когда мы случайно встретились в баре Серхио. С того вечера, когда я пришла к нему, мы практически не виделись, хоть и прошла уже неделя. Он уехал на следующее утро, и не было его три дня. Когда вернулся, забежал ненадолго, чтобы рассказать, как прошел разговор с отцом. В тот вечер я рассказала ему все, без утайки: об иконе, о письме Ольги, о своих новых способностях и об интересе его отца к реликвии. О многом он догадался сам, когда узнал, чем занимается Дарио, и потом, когда Марко арестовали.