— Слушай! А оставайся тоже, а? — встрепенулась Олеся. — Чего тебе там делать? А здесь… Как-нибудь устроимся, в общем.

— Нет уж, — тряхнула я головой. — Мне нужно домой. Осталась как раз неделя до отъезда. Думаю, времени хватит, чтобы засвидетельствовать драгоценности, оформить их тоже, как наследство и вывести на родину. Надеюсь, Дарио поможет мне в этом. Нужно поделить все по справедливости между наследниками.

— А дом, корабль? Забыла про условие в завещании?

Я задумалась. Дом продать у меня рука не поднимется. Можно сдавать его. А самой приезжать сюда периодически. Мелькнула мысль об Алессандро. Так я смогу и его видеть иногда, если, конечно, он этого захочет. Корабль? Так пусть плавает себе и дальше на здоровье. Только от противного Карло Пуччини избавлюсь, да найму нормального капитана. Так и пользу будет приносить, и завещание не нарушу. Своими соображениями я поделилась с Олесей. Умолчала только про Алессандро, как обычно.

— А икона? Не собираешься же ты и ее делить между родственниками? — уточнила Олеся, опять погрустнев.

— Нет. Икона должна быть со мной. Теперь я это знаю.

— Так печально, что хочется реветь, — произнесла Олеся, и глаза ее увлажнились. Она суетливо схватила бутылку и налила еще по одному полному бокалу. — Давай выпьем, чтобы видеться как можно чаще. Я же люблю тебя, дуру.

Мы чокнулись, выпили, обнялись. Олеся заплакала, и я не выдержала, присоединилась к ней. Не нужно было столько пить. Алкоголь, что сначала помог расслабиться, потом только все осложнил. Рождал в душе ненужную жалость к себе. Но так я только подумала. Бутылку мы все-таки усидели. Потом завалились спать на Олесиной двуспальной кровати. Проснулись вечером, когда вернулся Дарио.

На сегодня еще не все сюрпризы закончились. Дарио принес небольшую коробку и протянул ее мне.

— Что это? — удивилась я, страдая от сильнейшей головной боли и плохо соображая.

— Вторая половина драгоценностей, — ответил он.

— Откуда?

— Они были спрятаны на корабле. Я их случайно обнаружил, когда ремонтировал днище. Сразу догадался, что это. Перепрятал, когда понял, на кого работают Марко и капитан.

— Да ты настоящая богачка! — Олеся рассматривала драгоценности, перебирая их пальцами, любуясь игрой камней в свете фонарей. — Такое даже продавать жалко.

А мне не жалко. Не хотела, чтобы эти безделушки и дальше становились камнем раздора в моей семье. Хотя решать не мне одной. Пусть сами думают, что с ними делать. Мне гораздо больше нравился этот дом, остров, Алессандро. Алессандро!

— Мне нужно уйти ненадолго, — перебила я Олесю, рассуждающую о драгоценных камнях.

— Куда это ты, на ночь глядя? — удивилась она.

— Нужно. Дело есть одно.

— А до завтра оно не потерпит?

— Нет, не потерпит.