Чарити виделась с принцессой довольно часто — во всяком случае, гораздо чаще, чем все остальные члены семьи, — и она всегда посмеивалась над тщеславием Екатерины — разумеется, мысленно.

— Очень жаль, что вы недовольны, ваше высочество, — с серьезнейшим видом проговорила Чарити.

Принцесса открыла свой ридикюль и извлекла из него листок бумаги.

— Сегодня я получила от него известие — вот! Он приезжает в Англию, чтобы подписать договор и увезти Лидию в Юру — там они и обвенчаются.

Чарити молча пожала плечами. Принцесса же, немного помолчав, воскликнула:

— Представляешь, я узнала об этом только сегодня утром! Он посоветовался со мной? Он просил совета у матери? А ведь я постоянно думаю о его благополучии! Скажи, что ты об этом думаешь?

Чарити была весьма благоразумной девушкой, поэтому хранила молчание.

— Мой сын совершенно со мной не считается. — Принцесса смотрела на Чарити так, словно обвиняла ее в чем-то. — Да, совершенно не считается!

Чарити покачала головой, однако и на сей раз промолчала.

— Август точно такой же, как его отец, — с мрачным видом констатировала принцесса. Вздохнув, она засунула письмо обратно в ридикюль.

— Мой отец полагает, что принц Август поступил как мудрый политик, — высказалась Чарити, и весьма опрометчиво.

Екатерина вспыхнула и заявила:

— Август — плохой сын!

Чарити молча потупилась.

Принцесса же поднялась и принялась расхаживать по гостиной. Наконец, остановившись у окна с красными бархатными шторами, окинула взглядом комнату и, изобразив удивление, пробормотала:

— Что это за стиль?

— Это китайский стиль. Мама совсем недавно тут все переделала.

Екатерина поморщилась:

— Мне ужасно не нравится.

Чарити с трудом удержалась от смеха: