Принцесса подняла голову и увидела приближающуюся к софе изящную фигурку в белом муслиновом платье с голубой лентой на талии; еще одна голубая лента стягивала на затылке длинные каштановые волосы девушки. Щеки ее были покрыты румянцем, а огромные золотисто-карие глаза смотрели на пожилую даму с явным любопытством.

— Со мной все в порядке, Чарити, — сказала принцесса по-немецки — из всех родившихся в Англии членов семейства только Чарити потрудилась выучить язык своих предков. Окинув внучку взглядом, Мариана нахмурилась:

— Дорогая, что это у тебя на платье?

Чарити взглянула на желтоватое пятно на подоле и с беспечной улыбкой ответила:

— Я вывела Геро на прогулку, и он, должно быть, обслюнявил меня.

Принцесса вздохнула:

— Тебе лучше переодеться, прежде чем тебя увидит мама. Ты же знаешь, как она относится к этой собаке.

Чарити скорчила гримаску. Потом заметила письмо на коленях у бабушки и воскликнула:

— О… От кого же оно?! Может быть, от Августа?

— Оно действительно от Августа, — подтвердила принцесса и невольно улыбнулась.

— Замечательно! — просияла Чарити и, не дожидаясь разрешения, села рядом с бабушкой. — Что он пишет? Он рассказал о битве? Я читала в «Курьере», что Август удостоился особой похвалы Веллингтона за проявленную храбрость. Он сообщил вам об этом?

Принцесса внимательно посмотрела на внучку и едва заметно нахмурилась:

— Нет, моя дорогая, он не сообщил ничего подобного. Август слишком скромен, чтобы хвастать своими подвигами.

Чарити была явно разочарована:

— Тогда о чем же он пишет?

Принцесса снова взглянула на письмо, лежавшее у нее на коленях.

— Он обеспокоен тем, что Австрия пытается включить Юру в состав империи.

— Они не смогут этого сделать! — заявила Чарити. — Хотя Наполеон и оккупировал Юру, Август не сдался. Его отец провел всю войну здесь, в Англии, но Август оставался в Юре и воевал против французов в горах. И он сражался при Ватерлоо! У Австрии нет никаких прав на Юру. Даже Венский конгресс признал это.

Принцесса кивнула:

— Будем надеяться, что ты права, дорогая.