В общем, тут оказия нечаянная случилась. Господин стряпчий оказался крайне непрост… – сыщик привычно пожевал ус и, хрустнув пальцами, повторил: – Крайне непрост. Не буду ходить вокруг да около, признаюсь со всей прямотой – нашего агента он раскусил на раз… Вот такая вот петрушка, будь она ладна.

С виноватым видом он умолк.

Хотя, признаться честно, раскаяние его мне показалось наигранным.

Я прикусил губу.

Ситуация непроста.

Если господин стряпчий сочтет себя обиженным и проявит принципиальность, неприятности не замедлят себя долго ждать. Адвокатская тайна относится к числу особо охраняемых законом.

Сыщик продолжал играть в молчанку.

Может допрос с пристрастием учинить? – сквозь зубы задал я вопрос в пространство. – Или самого господина Розенталя пригласить для беседы, глядишь, он и посговорчивее окажется некоторых…

Прикажете позвать? – услужливо встрепенулся Ильин. – Они-с в приемной дожидаются.

Дл меня это было неожиданно.

Э-э-эээ… – замялся я, слегка опешив, и внезапно осипшим голосом переспросил: – Как в приемной?

Ильин не ответил. Что тут ответишь?

Привычная решительность вернулась почти мгновенно.

Зови! – коротко приказал я.

Вошедший господин, к моему облегчению, оказался вполне себе приятным молодым человеком с твердым взглядом, в коем не читалось какой-либо неприязни. Крепко пожав в приветствии мою руку, он без излишних церемоний занял кресло сыщика, кивнув ему при этом как старому знакомцу.

Чем обязан столь внезапному визиту?

Видимо пикантность ситуации все еще оказывала свое действие, в моей фразе были явственно сквозил холодный официоз, так обращаются к нежеланным посетителям, скорее даже просителям, коих ждет заведомый и неминуемый отказ.

Розенталь едва заметно усмехнулся.

Во избежание возможных недоразумений хотелось бы внести ясность в сложившуюся ситуацию. В противном случае невозможность достигнуть определенного компромисса в безусловном порядке окажет пагубное воздействие на наши отношения в будущем.

Голос звучал размеренно, отстраненно, но, что удивительно, за внешней мягкостью гостя, его бесстрастностью проскальзывала тщательно скрываемая сила, азартная и, как мне показалось, достаточно беспощадная.