Я же просто пребывала в недоумении, что это происходит со мной. В голове не задерживалось ни одной мысли. Перед глазами проносились картинки моей жизни: родители, сестра, подробности аварии, моё первое пробуждение в палате, кладбище, Генри. Вот на нём я и старалась акцентировать своё неустойчивое внимание. Я настолько сильно старалась сосредоточиться, что на время потеряла связь с действительностью.

Чтобы я ответила согласием, пришлось меня спрашивать дважды. Счастливая улыбка Генри была для меня наградой. А его нежный, лёгкий поцелуй в губы вернул меня к жизни. Стоит ли от себя скрывать, что мне нравится этот мужчина. Меня тянуло к нему невиданной силой, но что-то внутри, в самой глубине души, мешало просто так отпустить всё и пасть в объятия мужчины, которого уже и не должно быть на свете. Уже лет двести.

Я никогда не должна была его встретить. Это напугало меня. Страх, что вот сейчас он исчезнет, а я проснусь от комы в той самой палате, удерживал меня ещё некоторое время. Я крепко держала его руку в своей, пока мы не добрались до гостиницы.

Как только мы приехали, Генри заставил меня хорошо поесть. Дело шло к вечеру. Я очень устала, и, приняв ванную, что мне приготовили, легла спать. Мне надо было хотя бы немного выбить отсрочки.

Думала, промучаюсь с головной болью и не смогу заснуть. А мне надо было, пока мужчина не покинет ванну.

Получилось, как ни странно. Из глубокого сна выплывала долго и тяжело. Приятная нега шла снизу-вверх по всему моему телу. Я подняла голову. Представляю, какое жуткое гнездо у меня сейчас на голове и опухшее лицо. Красавица. Ничего не скажешь.

– Что вы делаете? – спросила я, откашлявшись.

– Делаю тебе массаж стоп, – ответил Генри, улыбаясь.

Его глаза блестели, нижнюю губу он прикусил, а руки всё так же гладили и сминали мои ступни. Так приятно, что я чуть не застонала. Откинулась на подушки и отдалась удовольствию. Поцелуй в свод стопы стал неожиданностью. Я резко присела.

– Лежи. Дай мне насладиться тобой. Я не сделаю ничего, что ты не позволишь. Обещаю.

Глаза мужчины превратились в чёрные омуты, что затягивали с огромной силой. Сердце дрогнуло и стало биться так тяжело, как будто его придавило камнем. Дыхание спёрло в груди.

Когда мужчина стал покрывать поцелуями мои ноги и двинулся вверх, не отрываясь от ставшей чувствительной кожи, хотелось подтянуться вверх и запретить касаться меня. Но мне не дали даже додумать. Крепкое тело прижало к постели. В промежность упёрлось возбуждение. Сладкая молния прострелила тело от лона до головы. Я застонала, а тело меня предало. Выгнулась и прижалось к груди мужчины, словно пыталось слиться с ним воедино.

– Ты такая восхитительная, моя жена.

Губы коснулись губ, и я пропала. Влажный, глубокий, жадный поцелуй отнял последний рассудок. Нежные, сильные, и такие ловкие руки были везде и одновременно. Они умело находили чувствительные места на моем теле. Я не знала, что они у меня есть, и что их так много. Кожа горела, лоно тянуло и пульсировало. Волшебные пальцы проникли внутрь. Поступательные движения заставляли двигаться в унисон. Когда поняла, что делаю, жгучий стыд опалил лицо. Я попыталась отстраниться, но кто бы мне дал?

– Не надо. Откройся мне. Прошу тебя. Не прячься. Ты нужна мне.

Лицо полыхало. Сердце билось о рёбра, будто пыталось их сломать и вырваться на свободу. Но я заставила себя посмотреть ему в глаза. Там было столько нежности, столько любви, что я сдалась. Обхватила его торс ногами и потянулась за поцелуем. Генри ворвался в рот языком и одновременно проник в лоно.

Горячий, твёрдый ствол принес резкую боль. Но всего лишь на несколько секунд. Я вскрикнула и слезы градом полились из глаз. Не столько из-за боли, а сколько из-за того, что моя жизнь с этого момента изменилась навсегда. Моё лицо осыпали лёгкими поцелуями, собирая слёзы и возвращая мне их солёными губами.

Чувство расписания сменилось чувством наполненности. Я сжала бёдрами поясницу мужчины, и он задвигался. Сначала было ощущение, как будто потирают ссадины. Неприятно, но терпимо. Но вскоре твёрдый орган заскользил во мне, закрепляя право мужчины на моё тело, на мою жизнь, и на мою судьбу. Держался он недолго. Его тело содрогнулось, а во мне пульсировала его плоть и горячее семя разлилось, принося тепло и тихую радость. Почему-то именно это ощущение отправило меня вслед за ним к звёздам.

– Люблю тебя! – на грани сна и реальности услышала я.

Как он меня почистил, как одел, я не чувствовала. Но как он обнял меня и поцеловал в макушку, помню.