– О чем ты?
– Я просто не могу, как ты не понимаешь? – Голос Перегрина зазвенел, становясь все громче. – Не могу. Не могу быть тобой!
– Не кричи, – сказал Себастьян, понизив собственный голос до предела.
Перегрин всеми силами пытался освободиться из железной хватки герцога.
– Тебе до меня никакого дела! Если бы я не был твоим наследником, ты бы и не заметил, что я существую! Но я не могу, не могу быть герцогом!
Откровения брата сыпались на Себастьяна, как удары. Внезапно кусочки головоломки встали на свои места, и поступки, казавшиеся идиотскими, начали обретать смысл. Гнев поднялся в его душе.
– Так вот для чего все твои выходки! Выказать себя непутевым и никчемным?
Глаза Перегрина горели огнем, его рука вцепилась в руку Себастьяна, удерживающую его.
– Не по мне это – быть герцогом!
– По закону ты мой наследник, нравится тебе это или нет, – холодно сказал Себастьян.
– Мог бы обзавестись собственными сыновьями, – парировал Перегрин. – Почему у тебя их нет? А я должен за это расплачиваться!
Внезапно они оказались нос к носу, рука Себастьяна вцепилась в куртку брата, на перекошенном лице Перегрина застыли ярость и протест. Он все еще барахтался, как щенок, в его руках.
Себастьян вдруг остановился, будто наткнувшись на стену. Боже! Не стоило заходить так далеко. Он опустил руку и отступил назад, на шее забилась жилка.
Перегрин тоже шагнул назад и застыл, погрузившись в свои думы.
Так, надо держать себя в руках, черт возьми. Себастьян одернул рукава. И отступил еще на шаг, увеличив расстояние между ними.
Щеки младшего брата пылали, но он сумел кое-как успокоиться и теперь молчал, с вызовом глядя на Себастьяна. По его обиженному виду без труда можно было понять, что он себя жалеет.
Не так давно этот мальчик с копной пушистых светлых кудрей на голове едва доставал ему до локтя.
Когда Монтгомери снова заговорил, его голос был твердым и властным.
– В феврале поедешь в Плимут. И я забуду то, что ты сказал сегодня.
Перегрин закрыл глаза и медленно кивнул.