Книги

Мой капитан

22
18
20
22
24
26
28
30

Во дворике появился Казбек, при виде связанной меня (должно быть его порадовал кляп), он кивнул, и подтолкнул меня к телеге, усадил рядом с возницей, сам взял вожжи.

Открыли ворота, и голая степь, с далекими очертаниями гор и скал открылась моему взору.

Как смешно. Все вокруг остались довольны. Царь вернул свое золото, Кирилл теперь наверняка получит повышение. Казбек заполучил почти законно – меня, а Татьяна – свое золото.

Телега неслась по бездорожью. Пару раз, я едва не вылетела из нее. Но Казбек оказался хорошим возницей.

Мы все быстрее приближались к серовато-желтой скале.

23

Солнце медленно клонилось к горизонту. Яркий оранжевый свет  слепил меня. Но когда мы достигли скалы, я вдруг увидела нечто для меня неожиданное. Место, куда меня привез Казбек, было весьма занятным.

С одной стороны – самая обычная гора. Но с другой –  зияла огромная дыра. Оранжевое солнце заглядывало в свою импровизированную лупу и подсматривало за нами.

Казбек осадил лошадей.

– Как тебе место? – спросил он, оглядываясь, – Со мной ты познаешь много интересного, – двусмысленно добавил горец.

Я бы поддержала беседу, и испортила ему благодушное настроение, если бы не платок.

Казбек сошел с телеги, и обошел ее с другой стороны.

– Тебе придется пойти со мной, не хочу сюрпризов, – сообщил он и стащил меня с телеги.

Мы двинулись в гору.

– Про это место есть одна старинная легенда, – вдруг сообщил мой пленитель.

Я ничего больше ни хотела слышать, ни про Кавказ, ни про соборы, ни про легенды. Но Казбек увлеченно повествовал на ходу душещипательную историю, о великане, который влюбился в девушку, но ее отец был против. И отправил возлюбленного дочери на войну. Великан погиб.

– Убитая горем дочь скинулась с этой скалы, с ее руки скатилась кольцо, которое ей подарил возлюбленный. Оно  и окаменело здесь, – широким жестом Казбек предоставил мне пейзаж, – гора Кольцо!

Я пустым взглядом изучала таинственное место.

Мужчина завел меня под скалистые своды и прошептал:

– Двинешься с места, изобью так, что ты навсегда запомнишь, ясно?