Вечер проходил бестолково. Все выскальзывало из рук, я дважды порезалась ножом, пока чистила яблоко, пролила на ногу горячий чай и даже умудрилась разбить тарелку.

А уже оказавшись в кровати, только и делала, что ворочалась, не в силах и глаз сомкнуть, не то что уснуть.

Утром встала с больной головой и синяками под глазами, но зато с принятым наконец решением.

Нужно поговорить с Виктором и расставить все точки над «i». Даже с деньгами сбежать от него у меня вряд ли получится. Не теперь, когда он знает о беременности.

Я положила оставленную им визитку в сумку, хотя и без нее знала номер. Если он хочет в будущем общаться с ребёнком – я не смогу помешать. Но это будет только на моих условиях и в моем присутствии.

Но как доверять человеку, который в любой момент может заставить подписать отказ от материнских прав с помощью своего проклятого гипноза?

Вот только когда я пришла на работу, все эти проблемы померкли, отступив на второй план. Уже на проходной меня вызвали к начальству. И не просто к непосредственному руководителю, а к директору завода.

Пока я шла по коридору до кабинета, думала, что у меня остановится сердце от страха. Что ему от меня могло быть нужно?

Неужели кто-то видел, как я выносила вчера схемы? Ведь была предельно осторожна! Все предусмотрела!

Когда вошла, директор стоял у окна, рассматривая что-то сквозь жалюзи.

– Садись, Романова. Догадываешься, почему ты здесь?

Села на жесткий неудобный стул для посетителей и помотала головой. Затем поняла, что спиной директор меня не видит, и, сухо кашлянув, выдавила:

– Нет.

Тот неодобрительно посмотрел, картинно вздохнул, а затем прошел к своему огромному креслу и уселся, скрестив руки: