Альфа вздохнул.

– Раз уж ты здесь оказалась, – он пригладил выпавшую из челки длинную прядь, – проведёшь со мной гон.

Сердце Оксаны ухнуло куда-то в желудок.

– Г-гон?

Мужчина склонил голову набок и пожал плечами.

– Я не могу, – запротестовала девушка.

– Это был не вопрос.

– Н-но, я омега, вы альфа, ваш запах останется на мне, а мне… я замуж хочу и хотела своему мужу отдать всё, я…

Альфа прищурился, слушая её дрожащий лепет.

– Замуж? – переспросил он, а потом вдруг схватил за запястье, прижимая к себе.

Его нос уткнулся ей вначале в шею, щекоча усами и бородой, а затем в ложбинку между грудей, втягивая запах.

Оксана судорожно сжалась, пытаясь отстраниться, но незнакомец сгрёб её волосы в ладонь и снова понюхал.

– Твою ж мать, – злобно выругался альфа, – девственница.

Он буквально выплюнул эту новость, оттолкнув ее от себя.

– И как я сразу не… – он то сжимал, то разжимал кулаки, – блядь!

А затем схватил за локоть и потащил в дом. Ноги заплетались, но Оксана с трудом устояла.

Теплое марево комнаты накрыло её сразу, как только альфа втолкнул её через порог.

Оксана понимала, что он не любит ни девственниц, ни омег, а это значит, что, скорее всего, её отпустят.

Хозяин сруба всё ещё злился, чуть ли не рычал, расхаживая по маленькой комнате.

– Ненавижу девственниц, да и ещё омег-баб… Твою же мать!