Не вызывает сомнений тот факт, что, если бы психотерапию можно было применять в гораздо более широком масштабе, т. е. если бы вместо того, чтобы заниматься несколькими десятками пациентов в год, психотерапевт мог иметь дело с миллионом пациентов, то это незначительное по силе противодействие природе нашего общества можно было бы заметить невооруженным глазом. В том, что это изменило бы общество, не может быть никаких сомнений. Прежде всего человеческие отношения стали бы приобретать иной характер, в частности в таких проявлениях, как гостеприимство, щедрость, дружелюбие и т. п.; а когда достаточное количество людей становится более щедрыми, более гостеприимными, более сердечными, более общительными, это вызывает юридические, политические, экономические и социологические изменения (Murford, 1951). Возможно, быстрое распространение групповой психотерапии, разного рода групповых встреч для обсуждения общих проблем и групп «личностного развития» может оказать ощутимое воздействие на общество.
Нам кажется, что никакое общество, даже хорошее, не может полностью исключить болезнь. Если не существует угрозы, исходящей от людей, она всегда может возникнуть со стороны природы, смерти, фрустрации, болезни, даже стать следствием того простого обстоятельства, что, хотя сосуществование в обществе и дает нам определенные преимущества, оно заставляет нас видоизменять форму удовлетворения своих желаний. Мы не должны забывать и о том, что сама человеческая природа может быть источником зла, если и не по причине врожденного порока, то из-за невежества, глупости, страха, неспособности найти общий язык, неловкости и т. д. (см. главу 8).
Речь в данном случае идет о невероятно сложном комплексе взаимосвязей, который очень легко может быть неправильно понят или изложен таким языком, который может привести к непониманию. Я постараюсь уберечь от этого моего читателя, не пускаясь в длинные рассуждения и отослав его к работе, которую я подготовил для своих студентов на семинаре по социальной психологии Утопии (1968b). Она делает акцент на эмпирическом, достижимом в действительности (а не на недосягаемых фантазиях), и уделяет внимание скорее степени проявления того или иного свойства, чем формулировкам типа или/или. Задача определяется следующими вопросами: насколько хорошее общество допускает человеческая природа? насколько хорошую человеческую природу допускает общество? до какой степени мы можем рассчитывать на доброе начало в человеке, оценивая присущие человеческой природе недостатки, которые нам известны? до какой степени мы можем рассчитывать на доброе начало в обществе ввиду тех проблем, которые свойственны природе самого общества?
Мое личное мнение состоит в том, что совершенный человек невозможен, даже немыслим, но люди могут стать гораздо лучше, чем думает большинство. Что касается совершенного общества, оно тоже кажется мне неосуществимой мечтой, в особенности с учетом того очевидного обстоятельства, что практически невозможно создать совершенный брак, совершенную дружбу или отношения «родитель – ребенок». Если паре, семье, группе так сложно достичь безукоризненной любви, насколько труднее это для двухсот миллионов? Для трех миллиардов? И все же очевидно, что пара, группа, общество, хотя и не могут быть совершенными, несомненно, могут совершенствоваться и могут быть как очень хорошими, так и чрезвычайно скверными.
Кроме того, по моим ощущениям, нам достаточно много известно о совершенствовании пар, групп, обществ, чтобы понять, что вероятность быстрых перемен крайне мала. Совершенствование одного-единственного человека может быть делом года психотерапевтической работы, и после этого основным результатом этого «совершенствования» является то, что оно позволяет этому человеку взяться за выполнение задачи длиною в жизнь, а именно самосовершенствования. Мгновенная самоактуализация в великий момент превращения, инсайта или осознания действительно случается, но это происходит чрезвычайно редко, и рассчитывать на это не приходится. Психоаналитики долго учились не делать ставку только на инсайт, но уделять основное внимание проработке, длительным, медленным, болезненным усилиям, которые нужно приложить, чтобы достичь инсайта. На Востоке духовные наставники и учителя также подчеркивают, что совершенствование самого себя – это задача, которая ставится на всю жизнь. Эта идея постепенно доходит до сознания наиболее мыслящих и рассудительных лидеров психотерапевтических групп, групп для встреч, групп личностного развития, эмоционального развития и им подобных, которые переживают сейчас болезненный момент расставания с теорией «большого взрыва»
Все выводы в данной сфере должны делаться исключительно на основе сопоставлений, как в следующих примерах. 1. Чем здоровее общество в целом, тем меньше в нем необходимости в индивидуальной психотерапии, поскольку больных индивидов в нем меньше. 2. Чем здоровее общество в целом, тем более вероятно, что больной человек может получить помощь или исцеление без вмешательства профессиональной психотерапии, т. е. при помощи позитивного жизненного опыта. 3. Чем здоровее общество в целом, тем легче в нем психотерапевту излечить пациента, поскольку повышается вероятность психотерапии пациента путем удовлетворения потребностей. 4. Чем здоровее общество в целом, тем проще будет лечить при помощи инсайт-терапии, поскольку будет достаточно способствующего этому позитивного жизненного опыта, добрых взаимоотношений и т. д., наряду с относительным отсутствием войн, безработицы, бедности и других патогенетических факторов социального характера. Безусловно, можно построить десятки подобных теорем, которые несложно доказать.
Некоторые из таких формулировок, касающихся взаимосвязи болезни индивида, индивидуальной психотерапии и природы общества, необходимы, чтобы разрешить часто упоминаемый пессимистический парадокс: как может здоровье или улучшение здоровья быть возможным в больном обществе, которое само и стало причиной плохого состояния здоровья? Пессимизму, которым проникнута эта дилемма, можно противопоставить сам факт существования самоактуализирующихся людей и наличие психотерапии, доказывающей, что она возможна, существуя в действительности. И в этом случае полезно выстроить теорию, каким образом это возможно, если только мы оставляем этот вопрос открытым для эмпирического исследования.
Профессиональная психотерапия
Методы
По мере того как болезнь принимает все более серьезный характер, она все меньше поддается благотворному воздействию удовлетворения потребностей. В этом континууме наступает момент, когда 1) уже нет ни стремления, ни желания к удовлетворению базовых потребностей, и человек отказывается от него в пользу удовлетворения потребностей невротического характера и 2) даже когда такое удовлетворение возможно, пациент не в состоянии воспользоваться им. Бесполезно предлагать ему любовь, поскольку он боится ее, не доверяет ей, неверно истолковывает ее и, в конечном счете, отказывается от нее.
Именно в этот момент профессиональная (инсайт-)психотерапия становится не просто необходимой, но и незаменимой. Никакая другая терапия в этом случае не применима: ни внушение, ни катарсис, ни симптоматическое лечение, ни удовлетворение потребностей. Следовательно, в этот момент мы входим, так сказать, в другую страну – в царство, где правят свои законы, сферу, в которой все принципы, обсуждавшиеся в этой главе до сих пор, неприменимы без их видоизменения и уточнения.
Отличие профессиональной психотерапии от непрофессиональной велико и весьма существенно. Развитие психологии в течение этого века, начиная с революционных открытий Фрейда, Адлера и др., превратили психотерапию из интуитивного искусства в сознательно применяемую науку. На сегодняшний день в ее распоряжении есть такие инструменты, которые недоступны просто хорошему человеку, поскольку для их использования нужно обладать соответствующим интеллектом и, кроме того, пройти надлежащую подготовку для использования этих новых приемов. Эти приемы искусственные, а не спонтанные или бессознательные. Им можно обучить методом, который до определенной степени независим от характера психотерапевта.
Здесь мы намерены рассказать лишь о самых важных, самых революционных их этих методов: достижении пациентом инсайта, т. е. о ситуациях, когда его неосознанные желания, импульсы, подавление и мысли (генетический анализ, анализ характера, анализ сопротивления, анализ переноса) становятся доступными для него на сознательном уровне. Именно это средство дает профессиональному психотерапевту, который является одновременно и достойной личностью, громадное преимущество перед человеком, который просто является достойной личностью, но не владеет профессиональными приемами.
Как достигается инсайт? На настоящий момент большая часть, если не вся техника его достижения не слишком далеко ушла от разработок Фрейда. Свободные ассоциации, интерпретация снов и интерпретация того, что стоит за повседневным поведением, – вот основные пути, которыми пользуется психотерапевт, помогая пациентам достичь сознательного инсайта. В его распоряжении имеются и некоторые другие возможности, но они гораздо менее важны. Техники релаксации и различные техники, которые вызывают диссоциацию, а затем используют это, не столь важны, как так называемый фрейдистский метод, хотя они вполне могли бы применяться гораздо более широко, чем применяются сейчас.
В определенных пределах эти методы может освоить каждый, кто обладает подобающим уровнем интеллекта, кто готов пройти соответствующий курс обучения в психиатрическом или психоаналитическом институте, аспирантуре или ином учебном заведении. Разумеется, следует понимать, что эффективность применения этих методов разными людьми будет различной. Некоторые из лиц, изучающих инсайт-терапию, по-видимому, обладают более тонкой интуицией, чем другие. Можно также предположить, что человек, которого мы обозначили как достойную личность, будет применять эти методы куда более эффективно, чем психотерапевт, не являющийся такой личностью. Все институты психоанализа предъявляют определенные требования личностного характера к своим студентам.
Еще одно великое открытие, которое подарил нам Фрейд, – признание необходимости понимания психотерапевтом самого себя. Несмотря на то что необходимость такого инсайта для самого психотерапевта признана сторонниками психоанализа, она до сих пор формально не признана психотерапевтами других направлений. Это ошибка. Из представленной здесь теории следует, что любой фактор, который способствует совершенствованию личности психотерапевта, тем самым делает его работу более успешной. Психоанализ или другая глубокая психотерапия самого психотерапевта помогают ему добиться успеха. Если они и не всегда позволяют добиться излечения, они, по крайней мере, могут дать психотерапевту возможность понять, что ему угрожает, каковы основные точки конфликта и фрустрации в нем самом. В результате, когда он будет общаться со своими пациентами, он сможет постараться ослабить их негативное действие и нейтрализовать его. Относясь к этим факторам сознательно, он может подчинить их своему интеллекту.
Мы уже упоминали о том, что раньше структура характера психотерапевта имела куда большее значение, чем теоретические взгляды, которых он придерживался, или даже те методы, которые он сознательно применял. Но этот фактор играет все меньшую роль по мере того, как профессиональная психотерапия становится все более сложной. В целостном представлении о хорошем психотерапевте его характер постепенно отступает на задний план, поскольку подготовка, интеллект, методы и теории играют все большую роль; это будет продолжаться до тех пор, пока в один прекрасный день в будущем эти факторы не обретут первостепенное значение. Мы превозносили методы психотерапии, которые применяла мудрая старуха, по той простой причине, что в прошлом не было других психотерапевтов, а кроме того, потому, что даже в настоящем и в будущем такие люди по-прежнему будут играть важную роль в том, что мы определили как непрофессиональная психотерапия. Однако у людей больше нет необходимости путем подбрасывания монеты решать, идти ли им к священнику или к психоаналитику. Хороший квалифицированный психотерапевт оставит далеко позади любителя, действующего по наитию.
Мы можем надеяться, что в не слишком отдаленном будущем, особенно если общество будет совершенствоваться, профессиональный психотерапевт не будет заниматься подбадриванием, оказанием поддержки и удовлетворением прочих потребностей, поскольку это удовлетворение мы сможем получить от своих товарищей-неспециалистов. К психотерапевту люди будут обращаться при заболеваниях, исцеление которых лежит за пределами простого удовлетворения потребностей или освобождения, но которые поддаются лишь профессиональным методам лечения, не используемым психотерапевтами-неспециалистами.
Парадоксально, но из предыдущих теорий можно сделать и совершенно противоположный вывод. Если относительно здоровые люди настолько более восприимчивы к психотерапии, то, возможно, стоит уделить большую часть времени, затрачиваемого на профессиональную психотерапию, наиболее здоровым, а не наименее здоровым людям на том разумном основании, что лучше усовершенствовать десять человек в год, чем одного, в особенности если эти несколько человек занимают должности, на которых они могут выступать в качестве непрофессиональных психотерапевтов (например, учителя, социальные работники, врачи). В определенной степени так и происходит. Значительная часть времени опытных психоаналитиков и специалистов в области экзистенциального анализа занята подготовкой, обучением и психоанализом молодых психотерапевтов. Широкое распространение получило и обучение психотерапевтами врачей, социальных работников, психологов, медсестер, священников и учителей.
Инсайт и удовлетворение потребностей