Кюнцле вылетел в Монтевидео, и через несколько дней к нему присоединился Цукурс. Подозрения латыша не рассеялись; он взял с собой свой фотоаппарат. Выйдя из самолета в аэропорту Монтевидео, он увидел Кюнцле, который ждал его. Цукурс достал фотоаппарат и сделал несколько снимков Кюнцле, застав его врасплох. Его друг, партнер и спонсор стал в глазах Цукурса главным подозреваемым в организации заговора с целью его убийства.
Тем временем Кюнцле взял напрокат большую американскую машину. Его очень смущал ее цвет — шокирующе розовый, — но то была единственная машина, доступная в агентстве по прокату автомобилей. Он также забронировал для них номера в лучшем отеле города, Victoria Plaza. Они провели несколько дней в Монтевидео, подыскивая здание, которое могло бы служить штаб-квартирой компании Кюнцле. Подходящего варианта не нашли, но зато наслаждались сказочным отдыхом. Кюнцле снова приглашал Цукурса в лучшие рестораны, водил в ночные клубы, на экскурсии, в казино, где делился выигрышами со своим гостем. Цукурс был очарован. Наконец они расстались, и Кюнцле уехал в Европу, пообещав Цукурсу, что вернется через несколько месяцев, чтобы продолжить работу над своим проектом. Цукурс вернулся в Сан-Паулу и сказал жене, что в Монтевидео за ним кто-то следил, так что теперь ему нужно быть начеку, чтобы защитить себя в случае необходимости.
В Париже Кюнцле снова встретился с Яривом и его друзьями, и те сразу же приступили к подготовке операции. По нескольким причинам было решено казнить Цукурса в Монтевидео. В Бразилии Цукурса постоянно защищала местная полиция, и это могло создать проблемы; большая еврейская община Бразилии была уязвима для нападений со стороны неонацистов или желающих отомстить немцев; и наконец, в Бразилии все еще существовала смертная казнь, и, если бы члены оперативной группы были пойманы и преданы суду, их могли бы казнить.
Оперативная группа состояла из пяти агентов, ее возглавлял сам Йоске Ярив. Одним из агентов был Зеев Амит (Слуцкий), двоюродный брат рамсада Меира Амита. Также в операции участвовали Кюнцле, Арье Коэн (имя изменено), Элиэзер Судит (Шарон), у которого также был австрийский паспорт на имя Освальда Тауссига.
Команда прибыла в Монтовидео в феврале 1965 года.
Освальд Тауссиг арендовал зеленый «фольксваген», а также снял небольшой дом, Casa Cubertini на улице Картахена, в районе Карраско. В последний момент Ярив дал ему зловещее поручение: купить большой сундук, похожий на дорожные сундуки, которыми пользовались в XIX веке. Его можно будет использовать в качестве импровизированного гроба для тела нациста, когда операция закончится.
Кюнцле снова пригласил Цукурса в Монтевидео.
15 февраля 1965 года Цукурс направился в полицейское управление и был принят офицером Альсидо Синтра Буэно Фильо.
«Я бизнесмен, — сообщил ему латыш. — В течение нескольких лет я находился под защитой бразильской полиции, потому что у меня есть серьезные причины опасаться за свою жизнь. Теперь европейский деловой партнер просит меня приехать в Монтевидео, чтобы встретиться с ним. Как вы думаете, стоит ли мне ехать в Уругвай? Насколько это рискованно?»
«Вам не стоит туда ехать! — твердо отвечал офицер. — Здесь вы живете спокойно, потому что мы защищаем вас. Но не забывайте — когда вы покинете Бразилию, вы больше не будете в безопасности. Вы подставите себя под удар. Вряд ли ваши враги забыли о вас».
Цукурс раздумывал некоторое время. Казалось, он колебался, но в конце концов он встал и сказал: «Я всегда был храбрым человеком. Я не боюсь. Я знаю, как защитить свою жизнь. У меня всегда с собой пистолет. И поверьте — несмотря на возраст, я все еще отличный стрелок».
Кюнцле встретился с Цукурсом в Монтевидео 23 февраля. Ловушка была готова. Кюнцле повез Цукурса на арендованном черном «фольксвагене» к Casa Cubertini, где его ждала оперативная группа. По дороге они несколько раз останавливались «проверить» некоторые другие дома, которые могли бы служить офисом компании. Наконец они добрались до Casa Cubertini. Несколько мужчин ремонтировали соседний дом. Зеленая машина Тауссига, тоже «фольксваген», была припаркована у дома. Кюнцле заглушил двигатель, вышел из машины и решительно направился к входу. Цукурс последовал за ним. Кюнцле открыл дверь — в темном доме члены оперативной группы в одних трусах стояли вдоль стен. Они знали, что не смогут одолеть Цукурса без кровавой схватки, и разделись, чтобы не запачкать одежду. Отталкивающее это было зрелище: группа людей в трусах, ожидающих в темноте свою жертву.
Кюнцле отошел в сторону, и Цукурс вошел в дом. Кюнцле сразу же захлопнул за ним дверь. Трое мужчин набросились на Цукурса. Зеев Амит попытался схватить его за горло, как тренировался в Париже. Остальные кинулись на латыша с двух сторон. Он сопротивлялся, ему удалось стряхнуть с себя нападавших и пробиться к двери. Он дернул дверную ручку, затем попытался вытащить пистолет, который носил в кармане, крича по-немецки:
Во время драки Ярив попытался заткнуть Цукурсу рот, чтобы тот не кричал. Цукурс яростно укусил его за руку и чуть не откусил один палец. Ярив заорал от боли. Амит схватил тяжелый строительный молоток и ударил Цукурса по голове. Из раны хлынула кровь. Тела нападавших и их жертвы образовали корчащуюся кучу на полу. Цукурс отчаянно пытался вытащить пистолет. Счет времени шел на секунды. Арье прижал свой пистолет к голове Цукурса и дважды выстрелил. Выстрелов не было слышно из-за глушителя.
Цукурс перестал сопротивляться. По его одежде и плиткам пола лилась кровь. Члены оперативной группы были все в крови.
Освальд Тауссиг поспешил во двор и открыл водопровод. Агенты отмылись сами, затем вымыли пол и стены. Тем не менее на плитке осталось несколько больших пятен крови.
Один из членов оперативной группы впоследствии утверждал, что их намерение состояло в том, чтобы захватить Цукурса живым и провести импровизированный военный трибунал, прежде чем казнить его. Однако неправильное планирование или элементарная недооценка физической силы латыша превратили операцию в отвратительную кровавую бойню, незапланированную и ненужную. Агент Моссада снял дом на улице Картахена в самый последний момент; дорожный сундук тоже был куплен именно тогда. Вместо того чтобы в одних трусах набрасываться на Цукурса, агенты Моссада могли бы сразу застрелить его. Как сообщили нам некоторые члены оперативной группы, миссия тем не менее была выполнена.
Агенты поместили тело Цукурса в сундук, чтобы полиция поверила, что они собирались похитить его и тайно вывезти из Уругвая. Туда же они положили заранее напечатанное на машинке письмо на английском языке: «Учитывая тяжесть преступлений, в которых обвинялся Герберт Цукурс, в частности, его личную ответственность за убийство тридцати тысяч мужчин, женщин и детей, и учитывая ужасную жестокость, проявленную Гербертом Цукурсом при совершении преступлений, мы приговорили указанного Цукурса к смертной казни. Обвиняемый был казнен 23 февраля 1965 года „теми, кто никогда не забудет“».
Группа агентов покинула дом и уехала на двух арендованных «фольксвагенах». В соседнем доме рабочие продолжали стучать молотками; они ничего не слышали. Ярив страдал от ужасной боли в руке; до самой смерти он не сможет нормально пользоваться одним из пальцев. Тауссиг и Кюнцле вернули в прокат машины и выписались из отелей; вся группа покинула Монтевидео и окольными путями добиралась до Европы и Израиля. Зеев Амит вернулся в Париж, «раненный душой и телом». Кошмары преследовали его в течение многих месяцев, он долго не мог избавиться от боли и шока.
Когда все члены оперативной группы покинули Латинскую Америку, агент Моссада позвонил в немецкие агентства новостей и сообщил о казни нацистского преступника в Монтевидео «теми, кто никогда не забудет».