– Володю забрали в НКВД, – Снова всхлипывает Ипатьева. – спрашивают кто такой Трубин.

– Не плачьте, Екатерина Семёновна, – с трудом скрываю свою радость: генерал откликнулся. – я вам помогу. А когда его арестовали?

– Три дня назад. Я вам звонила, но ваш телефон не отвечал.

– Ясно. Сегодня же выезжаю в Ленинград. Не беспокойтейсь.

– Спасибо вам, товарищ Чаганов!

– Не за что, до свидания Екатерина Семёновна.

Выхожу в приёмную, чтобы упростить связь со своим секретарём.

– Билет на поезд до Ленинграда, на сегодня на 23:55. Мягкий.

«Дедушка» сорока годков в чёрных нарукавниках кивает лысой головой и неспеша записывает мою просьбу на лист бумаги.

«Блин, у него ещё и с памятью проблемы… с памятью… Да мне же завтра на похороны! Чёрт, чёрт, чёрт».

Визуализирую нужную страницу телефонного справочника центрального аппарата.

– Курский – Курбский… Курбаткин! – Поднимаю трубку городского телефона.

– Спецкоммутатор! Семёрка! – Слышится бойкий девичий голос. – Дорожка?

– Сирень. Добавочный 315…

– Соединяю.

– Петр Николаевич, Чаганов беспокоит…

– Хорошо, что вы сами позвонили, Алексей Сергеевич, – хрипит помощник парторга. – а то я как раз сам собирался, столько людей в списке. Тут у нас изменения: отменяется почётный караул завтра…

– А похороны? – Вырывается у меня.

– И похороны. То есть, товарища Ежова с супругой уже похоронили…

«Нормально, когда успели? Ночью что ли»?