В прошлую эпоху серебряные стюверы были монетой графства Голландия, а равные им патарды ходили в Бургундии, Брабанте и Фландрии. Золотой флорин равнялся тридцати четырем патардам. Если это соотношение не изменилось, то жизнь сильно подорожала. Раньше в подобных трактирах я платил патард за две комнаты.

Трактирщик догадался, что цена показалась мне слишком высокой, сказал без издевки, по-доброму:

— Дальше по нашему каналу, почти на окраине, есть еще один трактир. Там возьмут два стювера.

И наверняка все будет в три раза хуже.

— У тебя остановлюсь, — решил я. — У меня там лодка. Ее можно пристегнуть на замок, чтобы не украли?

Трактирщик посмотрел с добродушной улыбкой на посетителей за столом. Мол, каких только чудаков не бывает среди чужестранцев!

— Не бойтесь, не украдут! — заверил он. — Можете на всякий случай весла занести. Поставите возле двери.

— Так и сделаю, — решил я.

— А откуда приплыл сеньор? — поинтересовался трактирщик, причем лицо его выражало готовность не обидеться, если я скажу что-нибудь типа «не твоё дело!».

— С моря, — ответил я. — Корабль утонул. Один я спасся. Сумел лодку вплавь догнать.

— Шторм вчера был лютый! Я думал, ставни не помогут, стекла повылетают! — произнес трактирщик восхищенно, будто это было самое приятное событие в его жизни. — А куда шел корабль?

— Из Венеции в Любек, — ответил я и, упреждая следующий вопрос, рассказал: — Вез на своем корабле товар венецианских купцов. Теперь ни корабля, ни товара, ни купцов…

— Жив остался — уже хорошо! — попробовал утешить он, а потом сказал, перейдя на «ты»: — Могу найти покупателя на лодку. Продашь — и рассчитаешься со мной.

— Пока не надо, — отклонил я. — У меня есть немного денег.

— Как хотите! — вернувшись к «вы», произнес повеселевший трактирщик, который, видимо, решил сначала, что я потерял во время шторма всё-всё, и сменил тему разговора: — Так вы, стало быть, венецианец?

— Не совсем, — ответил я, — но это уже не важно. Теперь я никто.

— А как зовут сеньора? — поинтересовался трактирщик.

— Александр Чернини, — после короткого раздумья придумал я себе новую фамилию, которая звучит на итальянский лад.

Трактирщик догадался, что это не настоящая фамилия, но, судя по понимающему взгляду, согласился, что судовладелец, потерявший корабль с грузом, имеет право считаться утонувшим.

— А меня Петер Наактгеборен, — представился трактирщик.