— Мам, сколько?

Она помолчала и нехотя ответила:

— За переход границы — налог за десять лет.

— Ого! Это если за всех, то...

— Двенадцать или даже тринадцать тысяч. Вряд ли дети взяли много звёзд.

— Ладно, — я замер от внезапной мысли. — А точно берут зелень? Не кровь?

— Точно.

— Уже лучше, — пробормотал под нос и громче добавил, — буду думать.

— И не тратить зря деньги!

— Не буду, не буду.

Я спохватился. Хорош бы я был, если снова на неделю забыл бы об этом. Залез в мешок за фиалом, стараясь не показать обломки копья.

— Мам, я тут купил зелье, — замялся на миг. — Оно от морщин, купил для тебя.

Мама неожиданно засмеялась.

— Так значит я старая и морщинистая?

— Ну что ты! — я смутился. — Ты у меня самая лучшая и красивая!

— Вот уж не поверю, обманщик! Зачем тогда Омоложение?

Подбирать слова оказалось нелегко, в мечтах это выходило гораздо легче.

— У тебя была нелёгкая жизнь, а я с первых дней в Поясе хотел тебя порадовать и купить его.

Мама обняла меня, растрепала волосы.

— Спасибо сынок, вот только не нужно, погляди на меня внимательно.