«А может быть, всё это померещилось? — подумал Плавали-Знаем и усмехнулся. — А может…»
Но тут он вспомнил громовые слова начальника, и сомнения снова навалились на него:
«А вдруг всё это на самом деле? Вдруг… — Неожиданная страшная мысль поразила его. — Может быть, это специально подстроено? Морякова вместо больницы — домой. Меня — сюда. А передо мной — незаметно — начальник пароходства для инспекции?»
Он заметался по коридору, но тут же взял себя в руки.
«Плавали! — подумал он. — Выкрутимся!»
И громко, так, чтобы все слышали, крикнул:
— Боцман, боцман!
Бурун словно вынырнул из-под ног. И тут же услышал громовой приказ:
— Бочки немедленно за борт!
Боцман крикнул:
— Солнышкин, за мной!
И они отправились выполнять приказ.
Артельщик отправляется в космос
Нужно сказать, что голос начальника пароходства Перчиков записал совсем на другом судне. Но так совпало, что и на пароходе «Даёшь!» стояли три никому не нужные бочки. Их оставили по особой просьбе артельщика, который уверял капитана, что они ему очень нужны. Так вот, самую большую ушлый артельщик приловчился использовать по своему усмотрению. После обеда, когда все шли снова работать, он с весёлой улыбочкой направлялся к бочке, приговаривая:
— Итак, отправляемся в ракету! Продолжаем наш космический рейс!
Он влезал в бочку, накрывался крышкой, и через минуту оттуда раздавалось еле уловимое посапывание. Все понимали, что артельщик трудится в каком-то уютном уголке, но про бочку никто не догадывался.
Когда Солнышкин и Бурун подошли к бочкам, артельщик уже занял своё излюбленное место.
— Ну-ка, взяли! — сказал Бурун и швырнул за борт первую бочку.
Она закувыркалась в воде.
— Есть! — крикнул Солнышкин. — Пошла! — И, подняв над собой, перекатил через борт вторую, от которой пахнуло вонючей селёдкой.