Ещё несколько минут назад Борщик обнимал прибежавшего на угощение Супчика.

— Борщик! — радовался Супчик.

— Супчик! — улыбался расплывающийся от счастья Борщик. Он угощал друга пирожками, расспрашивал про компот из камбалы и советовал обо всём случившемся написать «Заметки кока Супчика».

— Так никто не поверит, — сказал Супчик.

— Пусть попробуют не поверить. Я тогда всё расскажу в «Рассказах кока Борщика».

Он уже отпустил для голодной команды «Светлячка» пакет муки, бутыль масла, баранью ногу и провожал друга к трапу, но Супчик вспомнил, что на «Светлячке» кончилась соль и спросил, не даст ли Борщик и соли.

— Сколько угодно! — крикнул Борщик и выбежал с камбуза не только с солью, но с банкой любимого малинового варенья.

Он уже протянул их Супчику: «Держи!» Но в этот миг над палубой пролетел кот, а в следующий — раздался взрыв, и пакет соли рванулся куда-то на льдину, а банка с малиной врезалась Борщику в нос.

— Мина, мина! — кричал боцман.

— Кровь! — кричал кок.

— Шлюпки к спуску! Искать пробоину! Заводить пластырь! — командовал, пробегая по коридору, Моряков. Однако у каюты боцмана он остановился, принюхался и открыл дверь.

По каюте, играя пузырями, плескалась бражка. Матрац и простыни прилипли к потолку, а в стенах торчали куски бочонка, который так и не дождался дня рождения своего хозяина.

— Ничего себе мина! — сердито сказал капитан. — Цирковые номера!

— Угощение… — краснея, пролепетал Бурун.

— Ничего себе угощение!

А кок всё продолжал кричать: «Кровь! Кровь!», и выбежавший с бинтом Челкашкин стал уже делать ему перевязку, но вдруг провёл рукой по лицу Борщика, лизнул палец и сказал:

— Какая-то сладкая у тебя кровь. Борщик. Много варенья ешь.