— О, это я Вам еще про эксцессы не рассказывала! — с садистским наслаждением протянула Марина. — Баллончик «Черемушки», распыленный в коридоре, кража семиклассниками резиновых ковриков из соседнего супермаркета по наводке какого-то мутного типа, регулярные шуточки с «заминированием» — и это только в моей школе и только то, что первым на ум пришло. А по новостям иногда и про издевательства над учителями, и про расстрелы рассказывают.

— Ну, Вам за это хотя бы платили, надеюсь? — сочувственно уточнил дядечка. — Зарплата достойная была?

— Это смотря, сколько часов взять и что вести, — пояснила Марина, мрачно нахмурившись. — А так… У нас даже шуточка есть профессиональная на этот счет: на одну ставку есть нечего, на две — некогда. Если из школы не вылезать, возможно, хватит на то, чтобы однушку в ипотеку взять. Но и то, не потому, что зарплата большая станет, а потому что тратить ее будет некогда. Тридцать шесть часов уроков, а к ним еще столько же — проверки тетрадей, составления отчетов, заполнения журналов, аттестаций, неоплачиваемых дополнительных функций, бесед с родителями, с учениками, ночными побудками в связи с ЧП в соцсетях…

Марина вдруг споткнулась, немного осмыслила перечисленное… и глянула на дядечку совсем другими глазами.

— А что, хорошо ли быть сторожем? — спросила она.

— Хорошо, — заверил ее тот. — После работы учителем хоть сторожем, хоть дворником, хоть золотарем — все в удовольствие.

— Хм, — задумалась Марина, всерьез представив вариант уборщицы с высшим образованием.

Дышать стало на порядок легче. Да что там — мир заиграл новыми красками! Пожалуй, впервые за последние несколько лет она ощутила, что вышла из колеса для хомячков. Вышла, остановилась с еще кружащейся головой и обнаружила, что у ласточек приятный голос, цветы в бочке — это очаровательно, а стареющие ангелы такими и должны быть, как этот дядечка.

— Спасибо… — начала она и вдруг сообразила, что сторож не представился. — Простите, а как Ваше имя?

— О, — отмахнулся тот. — Дженом Мадиер. Ребята обычно кличут дед Мадяр.

Он бодренько встал и церемонно поклонился.

— Какой же вы дед? — смутилась Марина: хотя мужчина и правда был абсолютно седым, но на деда не тянул. — Вы еще совсем молоды.

— Тогда зовите дядя Мадя — так тоже порой называют, — улыбнулся он, сияя на нее ясными, как небо, глазами. — Я уже пару десятков лет работаю здесь сторожем и дворником: в профессии разочаровался очень рано, а наукой заниматься не захотел. Даже многие учителя не знают, кем я был раньше. Так что обращение «профессор Мадиер» лишь обратит на меня лишнее внимание. А я не хочу возвращать тот год, когда каждый считал своим долгом удивиться и выразить соболезнования по поводу понижения в должности. На мой взгляд, я получил повышение.

Он подмигнул девушке. А та оторопела. Надо же, настоящий профессор — и дворник.

— Простите, а Вы, случайно, не медицину изучали? — спохватилась она.

— Нет, — разочаровал ее «дядя Мадя». — Алхимию. А что случилось? Помощь нужна? Я в молодости много чем грешил, так что в первой помощи сведущ.

Он сдвинул брови и посерьезнел, показывая, что это не шутка.

— У меня один из учеников… порвался, — призналась Марина. — Болотный житель. А я ничегошеньки не знаю о том, как их лечить.

— Ах, это, — рассмеялся от облегчения дядечка. — Ничего не надо делать, сам заживет. Главное, оторванные куски не выбрасывайте, подкиньте поближе к основному телу, а то есть риск размножения почкованием. Не думаю, что господин Тельпе будет рад зачислению в класс еще одного магика, да еще и новорожденного.

Дядечка многозначительно шевельнул бровью.