– В нашей истории поднимался вопрос о восстановлении Патриаршества, и первым возрожденным патриархом должен был стать бывший Государь Всероссийский. Как я понимаю, тогда воспротивилась Александра Федоровна.
– Хорошо, с политическими вопросами понятно. Последний из них, конечно, самый тяжелый, но составляемые нами проскрипционные списки февралистов и прочих изменников сильно уменьшат число советников, а сейчас…– Александр Михайлович посмотрел на Карпенко, – пусть Сергей Сергеевич доложит свои соображения по победоносному завершению этой кампании на море. Я, конечно, еще буду беседовать и с Макаровым, и с Алексеевым, но сейчас мне интересно ваше мнение.
Карпенко встал.
– Павел Павлович, если вас не затруднит, будьте любезны, дайте на экран оперативную карту Тихоокеанского театра военных действий. – Дождавшись пока я выполню его просьбу, он подошел к плазме. – Спасибо, Павел Павлович. Итак, перед вами расстановка японских военно-морских сил примерно двухнедельной давности. Того с первой эскадрой на островах Эллиота, Камимура со второй эскадрой в Сасабо и Катаока с третьей эскадрой на Цусимских островах. С тех пор все радикально поменялось. Проходя мимо Японии в начале марта, мы не только провели рейд по торговым коммуникациям, но и уменьшили японский флот на три единицы. Вспомогательный крейсер «Джапан-мару», канонерскую лодку «Осима» и бронепалубный крейсер «Сума». На последнем мы отработали технологию подавления японских бронепалубных крейсеров второго ранга при помощи нашей артиллерии, которую потом применили в бою у Порт-Артура.
Александр Михайлович хмыкнул:
– Побоище…
– Что-что? – не понял Карпенко.
– У Порт-Артура вы устроили настоящее побоище, избиение младенцев, а никакой не бой. Ведь бедный Того даже не смог ни разу по вам выстрелить… – пояснил Великий Князь, и после короткой паузы пробормотал: – Хотя тот, кто все это устроил, может, так все это и задумывал…
– Как говорят наши друзья-индусы – карма, – пояснил я. – Будем считать, что им рикошетом отскочили события двадцать шестого января, и вообще всего, того что случилось в мире за сто лет в результате их необдуманной авантюры.
– Может быть, может быть, – Александр Михайлович побарабанил пальцами по столу. – Продолжайте, Сергей Сергеевич.
– После событий четырнадцатого марта японский флот потерял первую боевую эскадру и полностью утратил контроль за северной частью Желтого моря. – Карпенко прокашлялся. – Противник потерял шесть эскадренных броненосцев, два броненосных и четыре бронепалубных крейсера, восемь истребителей и восемь миноносцев. Предпринятый в период с восемнадцатого по двадцать седьмое марта рейд корабельной группы в составе крейсера первого ранга «Аскольд», крейсера второго ранга «Новик» и БПК «Адмирал Трибуц» и под общим командованиям капитана первого ранга Рейценштейна фактически обезглавил японскую третью боевую эскадру. Девятнадцатого марта в результате ночного боя на контркурсах артиллерийским огнем с Аскольда был потоплен броненосец «Чин-Иен»…
– Постойте, постойте… – пробормотал Карл Иванович и вопросительно посмотрел на Александра Михайловича.
Великий Князь кивнул и господин Лендстрем продолжил:
– Вы сказали – броненосец был уничтожен огнем крейсера… как «Аскольд» мог потопить пусть и старый, но все-таки броненосец?
– Действительно, Сергей Сергеевич, как? – заинтересовался Александр Михайлович. – Я-то, грешным делом, подумал, что это вы не утерпели и пустили по нему свою чудо-мину…
– Все просто, Ваши Императорские Высочества, – ответил Карпенко, – представьте себе – темная ночь, русские корабли идут без огней, только по данным нашего радара. Их не видно и не слышно, они призраки в этой ночи. Японский броненосец и транспорты напротив иллюминированы как рождественская ярмарка. К начарту «Аскольда» по радио каждые тридцать секунд поступают данные с нашего радара о направлении на противника и расстоянии до него. Огонь был открыт с дистанции, на которой старые двадцатипятикалиберные двенадцатидюймовые орудия Круппа его просто не доставали. После пятого или шестого залпа «Аскольда» несчастный «Чин-Иен» полыхал как костер – слишком много дерева в конструкции. Тут мы перешли только на передачу точной дистанции до цели, а все остальное артиллеристы Аскольда уже видели и сами.
– Да вы поэт, Сергей Сергеевич, – усмехнулся Александр Михайлович, – я так себе прямо и представил. А это не опасно – идти ночью без огней?
– С нами нет, уважаемый Александр Михайлович, – отпарировал Карпенко, – ведь ходовые вахты «Аскольда» и «Новика» постоянно получали от нас корректировки курса.
– Возможно, возможно… – Александр Михайлович раскрыл свой блокнот. – Я тут в соборе перекинулся парой слов с некоторыми командирами кораблей. Господа офицеры шокированы, в хорошем смысле, говорят, что тренировки артиллеристов по вашей системе уже довели количество попаданий до пяти процентов, при том, что раньше этот показатель не превышал процента… Кстати, капитан первого ранга Грамматчиков на вас чуть не молится за второй бой при Чемульпо. Говорит, что без вас они потеряли бы там или жизнь, или честь.
Карпенко склонил голову.